Смерть Банни Манро

Он открыл дверь, и на пороге стояла его жена, Либби. Она взглянула на Банни, голого и блестящего от пота, взглянула на коматозную девушку, распластанную на кровати, и все годы страданий и гнева, казалось, разом покинули ее лицо, оно стало неживым, будто восковая маска, и Либби просто развернулась и пошла по коридору. Когда на следующее утро Банни вернулся домой, Либби была другой: она ни словом не обмолвилась о прошлой ночи, перестала его пилить и просто бесцельно передвигалась по дому, смотрела телевизор, подолгу сидела на одном месте и много спала. Она даже занималась с ним сексом. Он еще тогда подумал: ну надо же. — Женщины, — произносит Банни, трясет головой и снова принимается плакать. Через некоторое время он все же встает, отряхивает пыль со штанов и идет дальше по темному коридору — так, словно преодолевает шквал ветра — и через некоторое время видит перед собой черную дверь. Сверлящие мозг звуковые колебания здесь становятся еще сильнее, Банни закрывает уши ладонями и внимательно вглядывается в большущий плакат на двери, на котором изображена невероятно сексуальная девушка, и стоит ему только догадаться, кто это такая — занавес разглаженных утюгом волос, дурацкая черная обводка вокруг глаз и порнографические “губки бантиком”, — как слезы снова градом катятся по щекам, и он протягивает руку и проводит пальцами по нежным контурам ее безгранично прекрасного лица, как будто бы это простое движение может волшебным образом ее оживить. — Авриль Лавинь, — произносит он словно мантру, или молитву, или заклинание. — Авриль Лавинь. О, моя дорогая Авриль Лавинь. И, ни секунды не раздумывая над тем, что может ждать его по ту сторону выкрашенной в черный цвет двери, Банни мягко ее открывает и обращается к комнате так, будто это какая-то иная, таинственная вселенная. — Здравствуйте, — произносит он сквозь рыдания. — Меня зовут Банни Манро. Я представляю компанию “Вечность Лимитед”.

Банни-младший закрывает энциклопедию. Он читал о “повитухах” — особом виде жаб, у которых самец носит яйца у себя на бедрах до тех пор, пока не вылупится потомство. Банни-младший просто изумлен — в каком же все-таки странном мире мы живем, думает он. Просто потрясающе. Он берет в руки список клиентов, лежащий рядом с ним на сиденье, и, развернув его перед собой, начинает аккуратно и вдумчиво разрывать листок на узкие полоски. Потом он кладет одну такую полоску себе в рот, рассасывает ее до состояния мягкой кашицы и глотает, после чего повторяет то же самое со следующей полоской — и так до тех пор, пока весь список не оказывается у него в желудке. Теперь-то — думает мальчик — с этим уж точно покончено. Клочья тумана кружат вокруг “пунто”, и Баннимладший наблюдает за чудовищным всепоглощающим туманом, который катится по улице в его сторону, похожий на вымысел и превращающий в иллюзии все, что попадается ему на пути. Мальчик откидывается на спинку сиденья, закрывает глаза и отдается на волю тумана — пускай поглотит и его.

Чуть позже, когда он снова открывает глаза, Банни-младший видит, что прямо перед машиной на невысокой стене из светлого кирпича сидит его мама в оранжевой ночной рубашке. Она улыбается мальчику и манит его рукой. Завитушки тумана играют у мамы на лице, и, когда она двигает руками, ее пальцы будто разбрасывают вокруг лиловую дымку. Банни-младший открывает дверь “пунто”, выходит из машины и в туманном воздухе становится похож на крошечного космонавта. Словно паря над землей, он огибает машину, проходит по дорожке и садится на стене рядом с мамой. Он чувствует возле себя пульсирующее тепло и смотрит на маму.

— Мамочка, мне так грустно, — говорит он. Мама прижимает его к себе одной рукой, и мальчик прижимается к ней головой, и она такая мягкая и пахнет каким-то другим миром, и это действительно его мама.

— Мой любимый малыш, мне тоже очень грустно, — говорит она и прижимается губами к его волосам. — Мне не хватило сил. Она обхватывает лицо мальчика руками.

— Но ты — очень сильный, — говорит она. — Ты всегда был таким. И Банни-младшему кажется, что слезы, которые катятся у мамы из глаз, настоящие.

— Мамочка, но я так по тебе скучаю…

— Я знаю.

— Не плачь, — говорит мальчик.

— Вот видишь? — улыбается мама. — Это ты у нас сильный.

— Что нам делать с папой? — спрашивает Баннимладший. Мама проводит пальцами по его волосам.

— Отец не сможет тебе помочь, — вздыхает она. — Он совсем заблудился.

— Это ничего, мамочка, — говорит мальчик. — Я штурман. Мама прижимается к его волосам губами.

— У тебя очень доброе сердце, — шепчет она.

— Ты пришла, чтобы сказать мне это? — спрашивает он.

— Нет, я пришла сказать тебе о другом.

— Можно, я сначала у тебя кое-что спрошу?

— Конечно.

— Мамочка, ты живая? Ты выглядишь совсем живой. Я даже слышу, как бьется твое сердце. Мальчик еще крепче прижимается к маме.

— Нет, Кролик, я не живая, — отвечает она. — Я умерла.

— Ты об этом хотела мне рассказать?

— Да, и об этом тоже. А еще я хочу сказать тебе вот что. Что бы ни произошло, я хочу, чтобы ты это преодолел. Понимаешь? Мальчик смотрит маме в глаза.