Смерть белой мыши

Я выехал со стоянки отеля, повернул направо, потом на следующем перекрестке снова направо и опять направо — мы точно так же ехали с Анной в день нашего знакомства. Местной машине проделать такую петлю было бы непростительно. Потом я встал у паркинга «Скандик Палас», с которого только что съехал, и снова развернул карту. За мной по кругу никто не ехал, и сейчас меня обогнал только фургончик с непонятной надписью на эстонском.

Что, сегодня у моих топтунов выходной? Они поняли, что пасли меня зря, и заказчик отменил наблюдение? Или все поставили на серьезную ногу, задействовав наружные видеокамеры на перекрестках, стационарные посты, наблюдателей по тротуарам и перехватывающие автомобили?

Я выехал на перекресток и развернулся в обратном направлении, хотя и не был уверен, что там это было разрешено. И тут за мной никто не поехал.

Я включил навигатор, выбрал карту и поставил точку на длинной косе, вдающейся в залив перед городом. Общение с навигатором всегда напоминает мне разговор с очень исполнительным, но совершенно тупым полицейским. Он твердо знает, как привести вас к цели, но убедить его в том, что существуют ремонтные работы, объезды, аварии на дорогах и прочие непредсказуемые препятствия, очень непросто. Я так и езжу с ним: в чем-то полагаясь на него, иногда действуя вопреки его указаниям и всегда строго отслеживая путь сам. Навигатор бойко вывел меня из центра города, но дальше стал сбиваться и путаться. Я поехал по наитию, держась правее, ближе к морю. Минут через десять, когда мне показалось, что уже хватит, я переехал трамвайные пути, забрался внутрь квартала одноэтажных домиков, немного поплутал по нему и через пустырь выбрался на берег моря. Вон она, дамба, впереди слева! И навигатор наконец сориентировался: «Через триста метров вы прибудете в пункт назначения». Спасибо, дорогой!

Волнолом был шириной метров шесть-семь, так что на нем можно было развернуться без риска улететь в воду. Машин было немного, в основном на них приехали рыбаки, расположившиеся у воды с удочками и пакетами с едой.

Мой контакт должен был приехать на синем «рено-меган». Я заметил его издали, но предпочел проехать мимо — чтобы осмотреться, взглянуть на хозяина машины и развернуться носом к дороге. Хотя, если выезд с волнолома кто-то захотел бы перекрыть, вырваться оттуда было невозможно. Но у этого места встречи было и преимущество: все были на виду — спрятаться негде.

Напротив синего «рено» возился со снастями мужчина среднего роста и возраста. В отличие от ярко выраженных типажей Мастерового и Бухгалтера, этот боец невидимого фронта выглядел, как университетский профессор: аккуратная стрижка, короткая седеющая бородка, стеклышки очков с тоненькими проволочками оправы. Тоже внешность подходящая — таких интеллигентов вы встретите в любой европейской стране по дюжине на километр пешеходной улицы.

Пароль и отзыв были хрестоматийным образцом жанра, я даже восхитился изобретательности коллег из Конторы. Я присел рядом с Интеллигентом на корточки, поприветствовал его кивком и спросил по-русски, поскольку для половины жителей Таллина именно этот язык является родным:

— Если клюнет барракуда, я готов помочь вам ее вытащить. У меня большой опыт еще с Кубы.

Интеллигент, искоса смотревший на меня ясными голубыми глазами, кивнул в ответ в знак приветствия и улыбнулся:

— Последнюю барракуду я поймал в Красном море в разгар арабо-израильской войны. Тащить ее не пришлось — мы их глушили шашками.

Согласитесь, трудно представить себе такой разговор между двумя случайными встречными.

Интеллигент наживил червя. Русский рыбак поплевал бы на него на счастье, но новый европеец не стал. Он просто забросил удочку в море и выпрямился на складном брезентовом стульчике. Я остановил его жестом, когда он попытался было уступить его мне — сел рядом на нагретую солнцем бетонную плиту и спустил ноги над водой. Делая вид, что наслаждаюсь последними теплыми лучами сентябрьского солнца, я не спеша осмотрелся. Ближайшие рыбаки расположились метрах в пятидесяти слева и справа. Мы могли говорить.

— И какие у нас проблемы? — спросил связник. У него был живой, чуть насмешливый взгляд. По-русски он говорил свободно, но с характерным певучим, с запинаниями, местным акцентом.

— Спасибо, что считаете их общими. Срочных проблем три.

Я рассказал про серую «вольво», номер которой я, естественно, запомнил, а также про Мастерового и Бухгалтера. Возможно, это был самый короткий выход на людей, которые так настойчиво интересовались Анной. Этим соображением, как и другими подробностями, я, разумеется, делиться не стал.

— Вы хотите, чтобы я проследил за ними и выяснил, кто они? — педантично резюмировал Интеллигент.

— Сделайте, как сочтете нужным. Лишь бы в итоге я знал, на кого они работают и чего хотят от меня.

Наш человек в Таллине задрал брови вверх, как бы говоря: «Такая вот простенькая, совсем ерундовая задачка».

— Что еще?

— У вас есть связи в полиции?

Я же именно такого человека просил у Бородавочника.

— Смотря для чего, — осторожно уточнил связной.