Смерть беспозвоночным

— Вот именно — чую что-то. Ухватить трудно, но явственно ощущаю неприятный запах. И честно вам признаюсь, что таких неясных подозрений, как ваши, у нас целая куча, никогда раньше не встречалось столько неясностей вместо неопровержимых фактов. Учитывая же наше законодательство, учитывая опыт и методы работы правоохранительных органов, с тоской думаю: даже если раскроем преступления, вряд ли кто из властей будет удовлетворен, ну, разве что другие потенциальные преступники разного калибра почувствуют себя неуютно. И то не слишком. Ни один из уважающих себя криминальных авторитетов не отколол бы такой номер — уничтожать мастеров культуры, ничего не получая взамен. Обычно в таких случаях дело заканчивается публичными ссорами и шумом на весь мир, а в целом продолжают действовать по–своему. Потому и говорю, что пока разнюхиваю что и как Должен же быть какой-то метод в этом безумии!

Я несколько расслабилась.

— Понимаю. И очень прошу помнить, что и меня втянули в это безумие, мне приписывают стремление стать кинозвездой и полностью окунуться в экранизации, и еще что-то, столь же несуразное. И тут совместно действовали Поренч с Яворчиком, с одним я не хотела совместно творить, а второму отказалась дать интервью, и это единственная правда. А мне почему-то начинает казаться, что больше всех знает Петрик, но сам этого не осознает. Ага, и Островский. Вы уже отловили Адама Островского?

— Отловил и договорился о встрече. Да, вот еще что: откуда вам известно, что пресловутый Выстшик приехал в Варшаву на машине Маевского?

— Я не знаю, я только предполагаю. Предчувствую, так сказать…

— Почему?

— Машину Маевского я видела собственными глазами.

— А при чем тут Выстшик? Престарелый ревматик…

— Так ему не было необходимости тащиться пешком и преодолевать полосу препятствий! Подумаешь, бег с барьерами! А тут не такая уж выматывающая трасса, на машине преодолеть ее и ревматик может. А…

Я запнулась. Бросить ему на съедение пани Вишневскую? Эта баба может лишь еще больше запутать следствие. Хотя Гурскому не впервые иметь дело с трудными свидетелями.

— Жаль мне вас, ну да ладно. Есть одна соседка, этажом ниже…

— Чья соседка?

— Да Выстшиков же! Живет под ними.

Не скажу, что лицо инспектора просияло радостью.

— А адрес вы мне сообщить можете? Где я должен их искать.

— То есть как? — изумилась я. — Вы этого не знаете?

— Да на кой„ Зачем мне это знать? До сих пор никто о таких даже не упоминал. Никого они как-то не заинтересовали. И вас прошу подумать, вы же как раз имеете представление о том, как проводится расследование. Следствие занимается окружением погибших: их друзьями, родными, знакомыми, — людьми, с которыми они имели дело, в том числе врагами, конкурентами… Это у вас пунктик — Эва Марш, а у следователей особый интерес вызвали совсем другие персоны, хотя некоторые свидетели и упоминали это имя и меня вы заразили своим интересом к ней. Но слухи и мое личное чутье не в счет, к тому же я и не знаю названных вами персонажей. Итак..

Он неприязненно глядел на вредную бабу, взвалившую на него столько дополнительной работы, и держал наготове авторучку. Мне даже стало неприятно: выходит, именно я подсунула ему под нос те свои соображения, которые во что бы то ни стало собиралась скрыть, ослица несчастная! Людей подведу…

— Очень прошу вас, — жалобно начала я, но продолжил он сам:

— …поклянусь, сделаю это тактично, дипломатично, никого не задевая и что там еще вы потребуете?

— Чтобы папочка не спохватился. Я убеждена: она сбежала главным образом из-за него. Человек много способен выдержать, но, случается, его добивает последняя капля. А папочка — это не капля, а целое ведро, да что там ведро, водопад! И в этом отношении мне представляются достоверными показания пани Вишневской. И с Поренчем он действовал заодно, а когда этот жлоб горло драл, соседка все до единого слова слышала И пану с удовольствием повторит. Несчастья дочери для него — бальзам на душу, и я даже склоняюсь к мысли, не он ли был инициатором ее преследования.

— И вы настаиваете, чтобы все это проверить осторожно, тихо и незаметно?

— А как же еще? Дело деликатное, тут преступник не кувалдой орудовал, на которой оставил для вашего удовольствия отпечатки пальцев, и никаких других следов на месте преступления не оставил, чтобы ваши эксперты имели достаточно материала для определения его, например, ДНК, не покалечился и не забрызгал все вокруг своей кровью. А в нашем деле психиатр нужен, да еще в атласных перчатках…

— Боюсь, эта роль не для меня.

— Не хотите ли сказать, что не справитесь, пан инспектор? Только вот в общении с пани Вишневской вам бы лучше всего быть бабой, обычной бабой, как я. Совсем другое дело — мент. А я во время общения с ней и после него все жалела, что нет у меня с собой какого-нибудь вашего шпионского жучка в пуговице или в часах, да где угодно. Тогда мы с вами теперь могли бы совместно порассуждать над ее показаниями.