Смерть дипломата

– Не говори глупостей! Можно подумать, что ты бы из-за меня не остался. Говори, что еще случилось?

– Мне позвонил Аслан Самедов. Они нашли машину, которая была с этими убийцами, и в ней убитого Вердиева.

– Полковника?

– Нет, его брата. Машину нашли в сорока километрах от Баку.

– Это совсем плохо, – нахмурился Эдгар, – они обрубают концы. Давай заканчивай свой разврат и поедем домой. Тебе нужно выспаться.

– И тебе тоже, – сказал Дронго. – Ты обратил внимание на этого лженемца, который был с нами в лифте?

– Конечно.

– Куда он поехал?

– Вышел на следующем этаже, – ответил Вейдеманис, – и, выходя, все-таки обернулся. Поэтому я остался в лифте, а потом спустился вниз, чтобы оформить второй номер. Ты был прав. Портье взяла с меня тройную плату. Кажется, она догадалась, зачем я два раза показывал свой паспорт. Хотя никто не запрещает иностранцу в любой стране мира снимать сколько угодно номеров на свой паспорт.

– Что потом?

– Я увидел его внизу, когда он выходил из отеля и разговаривал с незнакомым мне человеком.

– Можешь описать?

– Не могу. Стояли спиной. Но твоего «немца» я узнал. Он, конечно, иностранец, не из местных, в этом нет сомнений. И не иранец. Ты заговорил с ним, и он подсознательно ответил. Ты ведь можешь сразу определить по акценту, откуда человек. Так откуда этот «немец»?

– Из европейской страны, – убежденно сказал Дронго, – англичанин, француз или американец. Не немец, но и не иранец, не турок, это точно. Хотя немецкого я не знаю, но уверен, что он не немец.

– Зато я знаю. Он говорил очень хорошо, но слишком правильно. Значит, англичанин или француз. Скорее англичанин. Следят за Нарминой, – понял Вейдеманис.

– Похоже. И они послали ее специально. Конечно, не для встречи со мной, это понятно. Встреча – только предлог для дальнейшего знакомства. У них есть свой план, какая-то многоходовка, в которой должны участвовать эта молодая женщина и я.

– В таком случае тебе нужно отсюда сбежать прямо в халате, – решил Эдгар.

– Сбежим вместе, – предложил Дронго, – и оба в банных халатах, чтобы над нами смеялся весь город. Давай сделаем так. Ты сейчас вернешься в свой номер и ляжешь спать. А утром мы спокойно уедем ко мне домой.

– Ты прекрасно знаешь, что не лягу, все равно не засну. А утром будет уже поздно – если что-то готовится, то всё успеют продумать до утра. И ты не сможешь отсюда уйти, даже несмотря на мою поддержку.

– У тебя есть совесть? Я был знаком с этой женщиной еще двадцать лет назад. И двадцать лет назад она мне очень нравилась. А сейчас мы встретились, пусть даже благодаря американцам или англичанам. И теперь я должен отсюда сбежать только потому, что кто-то и где-то что-то планирует против меня? По-моему, просто стыдно так себя вести.

– Когда ты шел на сегодняшнюю встречу, то совсем не думал, что она закончится в этом номере, – свистящим шепотом напомнил Вейдеманис. – Закругляйся скорее, мы уезжаем.

– У тебя есть совесть?

– У меня есть. А ты вообще забыл обо всем.

– Еще напомни, что я женат.

– Заканчивай, и мы уезжаем, – повысив голос, повторил Вейдеманис.

– Не ори, холодный прибалтийский вампир!

– А ты – горячий кавказский парень. Сколько тебе лет? Решил мальчика из себя изображать.

Они оба расхохотались.

– Давай серьезно, – предложил Эдгар. – Ты должен понимать, что нужно закончить до утра и уехать отсюда, пока еще темно.

– Конечно. Я все понимаю. Уедем через час, – согласился Дронго. – Но учти, что нам нужно будет отвезти ее домой.

– Но в этом случае она поймет, что я весь вечер сидел у вас за спиной. Не боишься ее разочаровать?

– Боюсь. Но еще больше боюсь, что с ней что-нибудь случится. Если бы можно было, я бы сам отвез ее в аэропорт, чтобы отправить обратно в Лондон, хотя не уверен, что и там она будет в безопасности. Ее втянули в грязную игру, и я очень боюсь за нее. Может, поэтому и хочу здесь остаться. Конечно, она мне нравится, но я понял, что если мы не останемся, то ее встреча будет признана неудачной, и этот «немец», который залез к нам в кабину лифта, обязательно сообщит, что мы расстались довольно холодно и им не стоит рассчитывать на ее помощь.

– Я так и подумал. Ты, конечно, бабник, но умный бабник, – грустно сказал Вейдеманис, – у тебя голова всегда на первом месте. Ладно, не будем больше ничего обсуждать. Через час я буду готов, можешь не торопиться. Сам решишь, когда нам нужно отсюда уезжать.

Дронго кивнул и вернулся в свой номер. Нармина по-прежнему лежала на кровати. Когда он зашел, она подняла голову. Говорят, что женщины гораздо чувствительнее мужчин, и она интуитивно почувствовала, что произошло нечто важное.

– Мне нужно собираться?

– Постепенно. – Дронго присел к ней на кровать. – Мы должны выйти отсюда, пока еще темно, и отвезти тебя домой, к твоей тете. Кстати, где она живет?

– Недалеко отсюда, – улыбнулась Нармина, – совсем недалеко, минут пять езды, не больше.