Смерть дипломата

– Какой друг? Я не совсем вас понимаю.

– Ваш друг. Эдгар Вейдеманис. Не считайте нас дилетантами, господин эксперт.

– Я не считаю. Что с ним?

– Не беспокойтесь, он жив и здоров. И если вы будете вести себя достаточно разумно, то он останется жив.

– Что я должен сделать?

– Для начала встретиться с нашим представителем и переговорить с ним.

– Каким образом вам удалось захватить моего друга? – Дронго понимал, что нельзя задавать этот вопрос, и точно знал, что они на него не ответят, но ему важна была реакция позвонившего.

Она была именно такой, на какую он рассчитывал. Позвонивший замолчал на несколько секунд, возможно, осмысливая вопрос и решая, как именно ему ответить, и с каждой лишней секундой невольно выдавал себя.

– Мы не будем обсуждать этот вопрос по телефону, – наконец сказал он. – Сейчас час дня. Ровно в два часа дня мы будем ждать вас в бывшем парке имени Двадцати шести бакинских комиссаров. Вы знаете, где он находится?

– Конечно, знаю.

– Ровно в два часа у фонтана. Учтите, что это место просматривается со всех четырех сторон, и если вы сообщите в полицию или в МНБ, мы сразу поймем. Вам все ясно?

– Да. В два часа я буду у фонтана, – согласился эксперт.

– До свидания, – и позвонивший отключился.

Дронго положил телефон в карман. Затем, пройдя немного дальше, остановил такси и поехал домой. Он надел кобуру с пистолетом и уселся на стул, размышляя о случившемся. Эдгар Вейдеманис был не только его напарником и другом. Он был очень опытным человеком, прошедшим прекрасную подготовку и работавшим офицером нелегальной разведки КГБ СССР. Взять вооруженного Вейдеманиса было практически невозможно. Но они это сделали. Понятно, что он имеет дело с профессионалами высокого класса. Незаметно взять Вейдеманиса на улице, где так много людей, – невыполнимая задача, но им это удалось. Отсюда необходимо и ему делать нужные выводы.

Конечно, в первую очередь надо позвонить либо Аслану Самедову, либо Меджиду Кулиеву и сообщить им о случившемся. Эдгар не просто его друг, это человек, который много раз спасал ему жизнь. И он не имеет права оставлять его в руках неизвестных похитителей. Но пока он ничего не знает. И это явно не дилетанты, если сумели похитить Вейдеманиса. Нужно что-то предпринять, время идет, а он сидит и смотрит перед собой, даже не зная, как именно ему следует поступить. Сначала он поедет на встречу у фонтана и узнает, что именно они хотят. Вейдеманиса не могли убить в центре города, прямо рядом с французским посольством. Значит, он жив и будет жить до тех пор, пока похитители будут уверены, что Дронго готов выполнить их требования. Что именно они могут потребовать? Очень интересно.

Через пятнадцать минут он поднялся и вышел на улицу. Поймав такси, поехал в сторону парка и без двух минут два уже был у фонтана, присев на скамейку, чтобы осмотреться. Весело и шумно играли дети, мимо проходили редкие прохожие.

– Господин Дронго? – услышал он уже знакомый голос и обернулся.

Рядом стоял молодой человек. Он был одет в темный костюм. Черная рубашка без галстука. Гладко выбритое лицо. Темные очки. Незнакомец кивнул Дронго и, обойдя скамейку, уселся рядом с ним.

«Ошибка, – подумал Дронго, – они прислали слишком молодого человека для таких переговоров. Ему около тридцати. Может, в качестве курьера, связного или посыльного этот человек был бы идеален. Но для переговоров со мной он явно не подходит. Так. Немного успокойся и внимательно осмотри его. Что о нем можно сказать?»

– Зачем вы меня позвали? – вслух спросил он. – И где находится мой друг? Что с ним? Куда вы его увезли?

А сам продолжал анализировать внешность, привычки и манеры этого парня. Стрижка достаточно хорошая, чувствуется опытная рука. Так стригут обычно в турецких парикмахерских, где за стрижку с мытьем берут двадцать или двадцать пять манат. Парень явно не бедствует. Усы тоже хорошо пострижены. А вот лицо… заметно свежая царапина на правой щеке, и мелкие волосы, оставшиеся над ней. Парень не бреется каждый день. Он побрился сегодня, чтобы выглядеть не так, как обычно.

– Ваш друг у нас, – сообщил пришедший на переговоры молодой человек, – и он будет у нас жив и здоров, если вы согласитесь выполнять все наши условия.