Смерть ей к лицу (СИ)

Мужчина сузил глаза и опять рыкнул. Осмелев, провела пальцами по горлу, чувствуя, как дёрнулся кадык.

– Я хочу услышать твой голос, – уверенно пробормотала, поглаживая шею.

– Недолго же ты строила из себя целку! – раздался ледяной голос Элора со стороны двери.

Мы с рабом дёрнулись. И нечаянно, а может, и специально. Мужчина решил покончить со мной. Разрывающая боль затопила сознание. Закричала, ощущая, как металл разрывает кожу шеи, протыкает трахею и впивается в плоть. Крик перешёл в хрип и бульканье.

Раба вышвырнули в сторону, а меня подхватили на руки. Элор сжал шею, останавливая кровь, и куда-то понёс. Каждый вдох давался с трудом. Я цеплялась за единственную статичную картинку перед глазами – лицо наёмника. Точнее его вытянутые зрачки с золотым ободком.

Он выбежал на улицу, и со всех сторон посыпались вопросы. Дракон оторвал от меня взгляд и, подняв голову, раздавал указания.

– Что случилось? Кто это? – один из приставучих почти заглянул ко мне.

– Обсудим всё после, Картус. Летите домой, я сам тебя навещу, – рыкнул злобно дракон. – Гарт, проводи гостей!

Всего лишь на миг в поле зрения появился хмурый Хозер. Наши взгляды встретились, его брови взметнулись наверх, а меня затопил страх. Я затряслась. Элор опустил глаза и крепче стиснул, закрывая обзор на знакомого дракона. Грудь под ухом завибрировала, а ладонь на шее хоть и сжимала сильно рану, но не причиняла боли.

Если я не умру сегодня, то Хозер расскажет всё, и меня вернут обратно во Внешний мир. Или прямо во Всесвятилище. Оно ближе. Слёзы скатились с щёк. Дышать больно, но тяжело набрала воздух. Элор склонился ближе, продолжая идти быстро.

– Я не хочу умирать, – не уверена, что смогла чётко произнести эту фразу поврежденным горлом.

– Ты будешь жить, душа моя, – ответил с рычанием Элор и занёс в светлую комнату.

Мужчина хотел отойти, выпустить меня, но я сжала его рубашку. Не хочу умирать одна. Опять. Прошло всего лишь десять дней. Не хочу опять чувствовать, как жизнь утекает сквозь пальцы. А она в прямом смысле утекает. Я уже не чувствую конечностей. Меня знобит, и сердце бьётся очень быстро, разгоняя остатки крови к ране. В ушах гудит, перед глазами прыгают световые мушки.

Элор не отошёл, рыкнул что-то и, сев, устроил удобнее. К нам кто-то подошёл, не разглядела из-за слёз и чертовых мушек. Но я почувствовала, как поверх ладони мужчины льётся холодная водичка. Она течёт вниз по коже и впитывается тоненькой камисолью. Мне зябко. Такая ерунда. Элор убрал ладонь, и появилось жёлтое свечение. Горло несильно обожгло, и тепло мягко обволокло сначала шею, а потом всё тело.

– Выпей, Цыпа, – прошептал мужчина. К губам приложили стакан и влили горькую спиртовую настойку. Проглотить не смогла и закашлялась. Элор прижал к себе и укачивал, пока кто-то продолжал светить.

Уткнулась носом в рубашку. Она так вкусно пахнет им. Бандитом. Наёмником. Драконом. Сознание окончательно мутнеет. И сказала бы, что наступила темнота. Но нет. Не в этот раз.

Я будто вылетела в этот жёлтый теплый свет. Невесомая. Бестелесная. Кружилась вокруг своей оси, не понимая: куда, где и как. В свечении появилась тёмная точка. Обычно люди после смерти попадают во тьму и движутся на свет, правда? Но у меня всё шиворот-навыворот.

Тёмная точка увеличивалась и, наконец, приобрела человеческую форму. Мужскую и очень знакомую. Белобрысый мерзавец медленно приблизился и, сунув руки в карманы брюк, осмотрел меня с исследовательским интересом. Спросила бы, откуда он тут появился, но рта-то нет. Я – белое облачко.

– Интересно, почему я здесь? – улыбнулся Септимус. – Я везде и нигде, Вика. Как тебе наш мир? Хочешь его спасти?

Это проверка какая-то? А он кто? Бог? Какой из? Их же тут около двадцати.

– Из шестнадцати. Если не считать наших родителей, – будто прочтя мысли, ответил Септимус и покружился вокруг меня.

Точно, один из братьев-богов. Но его имени не было в книге. Конечно, Вика, наивная дура, будет он называться своим именем. Белобрысый мягко рассмеялся, опять прочитав мысли.

– Ты забавная, – покачал он головой, – столько желания жить не видел ещё ни у кого. Даже жаль, что всё так быстро закончилось.

Как закончилось? Заволновалась. Похоже, всё-таки умерла. Не хочу! Я хочу жить! Пусть будет трудно, пусть тяжело!

– Хочешь жить? В Хаадаре? – удивлённо усмехнулся Септимус. – В первый раз чуть не убили, второй раз убили. За тобой гонятся четверо хранителей, чтобы передать жрецам и сжечь в божественном огне. Это я ещё молчу о желающих крови графини. Открою секрет: как только императоры узнают, что их сестра уже не сестра, уничтожат тут же. И ты всё равно хочешь жить?

Сомнения на несколько минут одолели меня. На лице белобрысого расцвела хищная улыбка, и он поднял руку, концентрируя чёрный сгусток.

– Прими свою судьбу. Забудь о боли и страданиях. Впереди тебя ждёт лишь покой. Пустота. Забвение. Ничто.

Нет! Я всё равно хочу жить! Не хочу забвения и пустоты! А боль… Боль делает нас живыми!