Смерть экс-любовника

– «Бель-Эйр»? – переспросил дядя Тео. – Мне нравится «Бель-Эйр».

Я удивилась. Откуда мой дядя знает эту гостиницу? Но он сказал в ответ: «Я старше, чем кажется, и уже был в этом квартале раз или два». И я удержалась от замечания о том, что он всегда казался мне старым. Он сказал также, будто самого знаменитого лебедя на территории гостиницы зовут Гомер, а именно такие вещи дядя Тео знает лучше всего.

Гостиница «Бель-Эйр» не является ни самой знаменитой в Лос-Анджелесе, ни самой гламурной, но она обладает какой-то магической притягательностью благодаря пышным садам, журчащим ручьям, спокойным прудам, незатейливым мостикам и мерцающим огонькам. Некоторые номера размещаются в коттеджах, отмытых добела и незамысловатых. И дорогих. Я никогда не останавливалась здесь, но присутствовала на нНескольких свадьбах, на каждую из которых потратили денег В два раза больше, чем моя годовая зарплата.

Я подъехала к главному зданию и пристроилась в очередь па парковку.

– Вот это машины! – восхитился Аполлон. – «Ягуары», «порше» и два «БМВ» с откидным верхом! Что они здесь делают?

– Выставляют себя напоказ, – сказала я. – Самые дорогие машины всегда ставят на виду. Хотя здесь они, возможно, являются всего лишь срезом того, что можно увидеть в гараже.

– Мы словно оказались в журнале «Машина и водитель».

Моему мысленному взору предстала открытка: «Поздравляем с вступлением в общество тех, кто платит самые большие налоги». И тут меня обожгли слова Аполлона:

– «Бентли-континенталь»!

– Где? – «Боже милостивый, пусть машина будет какого угодно цвета, только не серебристой!» – взмолилась я.

– Вон там. Серебристая! – показал Аполлон.

Этого не может быть. Я уставилась на машину, припаркованную под пальмой. Что здесь делает Саймон? Ведь он не знает Чарлза и Агнес, правильно? Меня охватила паника, и захотелось куда-нибудь спрятаться. Что, если он заметит меня и решит, будто я его выслеживаю? Что, если…

Внутренний голос прервал мою паническую атаку: «Это свободная страна». Не слишком новая мысль, но она придала мне мужества.

– Мэм, приехали на ленч? – Парковщик открыл дверцу моей машины.

– Нет, просто на встречу, – ответила я. – И на прогулку. Кто-то из нас здесь просто погуляет. – До тех пор пока все не вышли из моей автотруженицы, я и понятия не имела, какую разношерстную компанию мы собой представляем.

Неизвестного происхождения брюки Пи-Би были велики ему на несколько размеров и потому несколько раз были подвернуты на талии. На дяде Тео была майка с надписью «Есть чего?» и пончо, предполагающее участие в музыкальной группе, исполняющей мариачи. Мягкие как пух седые волосы украшала разноцветная вязаная шапочка, похожая на тюбетейку. Аполлон, в джинсах и майке с Суперменом, выглядел бы нормально, если бы рядом с ним не было трех высоких, бледных, как альбиносы, членов семейства Шелли. В свою защиту могу сказать, что я смотрелась довольно опрятно в ярком комбинезоне и в бейсболке поверх изуродованных волос.

Но все это не беспокоило бы меня, если бы я не увидела Саймона, который по грубо сработанному мостику шел ко входу в гостиницу.

В обществе невероятно красивой женщины.

Глава 46

Однажды я видела эту блондинку, когда она входила в дом, где жил Саймон. На ней была все та же длинная шуба из норки. Подобные женщины иногда встречаются в старых фильмах; в жизни их можно увидеть, скажем, в Чикаго или в Нью-Йорке. В Рейкьявике. В южной Калифорнии их очень мало, особенно в «Бель-Эйр», где снега не было с Ледникового периода.

Первым моим порывом было побежать, вскрикивая, к автостоянке. Но я не знала, как заставить Пи-Би, Аполлона и дядю Тео бежать вместе со мной. Тем более что мои спутники рассредоточились в поисках туалета.

Затем мне стало любопытно. Кто эта женщина? Какое отношение она имеет к Саймону? Я поспешила за ними. Мне внезапно понадобилось разглядеть ее прическу под названием «французский твист». Я подобралась к ним поближе, когда они дошли до противоположной стороны гостиницы и свернули направо. «Только бы Саймон не включил свой радиолокатор – глаза на затылке», – думала я.

Парочка дошла до ресторана. Саймон обернулся. Я рванула вправо в поисках дерева или дверного проема, где можно было бы спрятаться. Должна ли я притвориться, что не знаю его?

Но Саймон меня не заметил. Женщина в норке назвала его по имени очень высоким – чуть плаксивым? – голосом. Значит, он действовал под своим именем. Интересно. Саймон помог даме снять шубу, кто-то из работников ресторана подскочил к ним, словно это было делом затруднительным. Потом Саймон, обняв женщину за талию, повел ее к столикам, накрытым розовыми скатертями. Возможно, его спутница была слепой.

На ней было красное платье – из шелкового крепа, как мне показалось (но я не работаю с тканями), – для ленча слишком нарядное. Платье обнажало красивую спину, и это объясняло, почему она не избавилась от шубы раньше: день нельзя было назвать теплым. Саймон тоже так думал. Его пальцы коснулись плеча красавицы и соскользнули к кисти.