Смерть экспертизы. Как интернет убивает научные знания

Такой призыв обратиться к знаниям и опыту простых людей, на самом деле, романтическая чушь. Эван Томас, журналист и биограф Ричарда Никсона, признавался, что «самые лучшие и самые умные» среди них эксперты, такие как Генри Киссинджер и такие «титаны», как министр обороны Роберт С. Макнамара, «были далеко не идеальны», и что на них «лежит вина за Вьетнам и за 58 000 погибших там американских солдат, не говоря уже о миллионах вьетнамцев»{139}. Но, как указывает Томас, те же самые эксперты и элиты «укрепили мировой порядок, балансировавший на самом краю ядерной войны. Они расширили торговлю, углубили партнерские связи и гарантировали миллиардные суммы иностранной помощи».

Ни одно из этих достижений не имело бы такого успеха само по себе, но все вместе они помогли Соединенным Штатам и западным странам пережить период холодной войны и прийти к ее мирному завершению. В этой связи возникает еще более важный вопрос: а какую политику выбрали бы люди, не являющиеся экспертами, или популисты? Томас предлагает читателям «сравнить ошибки 1960-х годов с теми временами, когда Вашингтон строил свою внешнюю политику, стремясь достичь публичного консенсуса».

«В 1930-е годы Конгресс перекрыл свободную торговлю, чтобы защитить американскую промышленность, и прислушивался к мнению избирателей, которые хотели иметь меньшую по численности и по затратам армию без всяких союзников. Каков результат? Закон Смута – Хоули о таможенном тарифе[46] внес свой вклад в наступление Великой депрессии, а ошибки Лиги Наций привели к расцвету фашизма и мировой войне».

Это вскрывает еще одну проблему, повлекшую за собой тот штопор, в который попали демократия и компетентность: граждане не понимают или не хотят понимать разницу между экспертами и политиками на выборных должностях.

Это доказывает одну важную вещь. Тогда, как и сейчас, американцы были склонны вспоминать о таких вопросах, как макроэкономика или внешняя политика, только когда что-то шло не так. Все остальное время они оставались в счастливом неведении, не задумываясь о политическом курсе или происходящих процессах и занимаясь каждый своими делами.

Тем не менее остается нерешенным вопрос о том, действительно ли Америка нуждается во всех этих экспертах, особенно когда советы дает такое большое количество людей, что, похоже, даже некого винить в случае, когда разразится катастрофа. В этой связи Эндрю Басевич[47] призвал изгнать современный класс экспертов отовсюду, по крайней мере, из публичной политики:

«Политические интеллектуалы – яйцеголовые, осмеливающиеся указывать простым смертным, выставляющим свои кандидатуры на выборах, – это паразит на теле республиканского общества. Подобно сорнякам, они заполонили сегодняшний Вашингтон, где их присутствие подавляет здравый смысл и ставит на грань исчезновения простую способность воспринимать реальность.

Их безобидный внешний вид – хорошо одетые люди, выступающие перед членами Конгресса, произносящие речи и на телевидении или даже занимающие ключевые позиции в исполнительной власти – маскирует их откровенно губительное влияние. Но это все равно, что выпустить карпа[48] в Великие озера»{140}.

Ирония здесь в том, что сам Басевич – преуспевающий журналист, бывший старший офицер и бывший профессор, который регулярно дает весьма специфичные рекомендации все той же группе простых смертных. И все же в его словах есть здравое зерно: помимо пяти или шести сотен находящихся на виду высокопоставленных американских политических деятелей, за ними стоят тысячи экспертов, которые, может быть, не очень компетентны в своих областях.