Смерть экзекутора

Как бы ни была Имрис вспыльчива или раздражена, он всегда чувствовал от неё любовь. Им-рис и Рис-тел. Тетка волчица их так и звала: Рис-рис, не разделяя недо-арнёнка от истинной арнечки. Тогда они были маленькие и еще не было видно, что он не арнёнок, а ребёнок. Человечонок. Сестра и отец — это вся его стая. Но у отца сейчас будет новая жизнь, а у Имрис семья. Её старший — Аврист скоро побежит свадьбу, а он… Он нормальный, что бы в стае не говорили. Нормальный и сильный. Может построить дом, починить биомеха, прокормить семью. Не дело ему сидеть под боком у сестры. Все ровесники давно отбегали охоты. Некоторые уже в свою очередь тренировали выросших детей к свадебным ловам. А он уже давно не щенок. Он никогда не был щенком… И его отец оставлял дома, когда тренировал Имрис, потому что Хорха уже умерла. А теперь сын Имрис подрос достаточно: уже может выщелкивать челюсти. Нет, полностью перещелкнуться у Авриста не получилось, но завонял всю спальню, как тужился. Примчался к нему декаду назад посреди ночи. Не к матери с отцом, не к деду. К дядьке-недоарну. Как же не похвастаться тому, кто не умеет даже завонять… Глаза блестят, челюсти щелкают. Вытянутые, ага. Радовался, дурашка, как у него нюх усилился. Нюх усилился, Святой Праотец! Он без нюха чувствовал торопящегося к нему по коридору щенка. И вообще арнов в звериной форме любая тварь и с напрочь оторванным носом учует. Вонючки. Никак понять не могут, как он, такой дефективный, а более добычлив, чем они. Нарочно научился охотится с арбалетом. Он не зверь, когтями да зубами глотки рвать. Хотя однажды попробовал от еще живого оленя отжевать зубами кусок мяса и убедился, что это придает сил и ему. Когда мясо еще живое… Но он не арн! И запретил себе всё, что роднило с арнами. А то, что он без нюха добычу видит — это их маленький секрет с Имрис. Никому никогда не рассказывали. Как бы она не укрывалась, он видел её. Потом, правда, начал изображать, что по следу идет, но другие щенки быстро поняли, что никакого нюха у него нет. И он стал притворяться, что слышит добычу — надо же было как-то объяснить, что он всегда знает, кто где притаился? А сестра и не расскажет. Зачем? Чтобы стая получила еще одно доказательство его неправильности?

Ристел бежал долго. Начал уставать. Перешёл на шаг, когда вспомнил, что экзекутор точно также удирал от непрятных вопросов отца. Стемнело, но для него ни в лесу ни в поле никогда не бывало так темно, чтобы он не мог ориентироваться и бесшумно передвигаться. Он был единственный, кто мог охотится на чужих землях и его ни разу не могли поймать. Куда этим вонючкам! Да, на четвереньках они бегали быстрее его, но он чувствовал их еще на пороге их домов. Приводить добычу как экзекутор не получалось, зато он мог подкрасться незаметно к кому угодно.

А ещё экзекутор ничего не соображал в механике. Или не соображала? Он же видел, как незаинтересованно и без малейшего понимания экзекутор посмотрел на левый грудной манипулятор биомеха. Там перекрутился капилляр для смазки — а надо было закреплять как полагается, а не как сделали. Только верхушку насадили и решили, что сойдет. Конечно, он прокручивался. Лимрайн вывернул рычаг с потрохами наружу и было всё видно, как на учебной демонстрации. А у экзекутора в мыслях отразилась только мешанина проводков.

Интересно, кто в стае такой легкомысленный? Он бы мог работать в мастерской и дома, но еще в отрочестве решил не иметь ничего общего с арнами. «Сначала бороду найди! Где твои клыки?» — вспомнились детские драки. Для человека слишком сильный, для арна слишком слабый… Он не зверь какой, чтобы клыками щелкать!

Когда нашли корабль Тадея, он сразу попросился… Дрянь! Как же тошно. Все надо просить. И никого из арнов не корёжит это положение, что ради любого плевка надо обращаться за разрешением к ажлисс регенту Крису. Он, рожденный от семьи Императора — изгой даже среди изгоев! Спасибо Крису за счастливое детство. Тогда он мечтал, что станет вожаком, выведет стаю за горы. Ведь он — сын вожака самой большой стаи арнов и внук вожака людей! Очень глупо.

Завернулся в ажлисское одеяло и устроился спать под раскидистым можжевельником. За двадцать лет арны наделали одеял, собранных из набитых шерстью подушечек размером с ладонь, но с шерстяным одеялом в лесу не переночуешь. Ажлисское же и старое, прекрасно изолировало и отводило влагу от тела.

Утром, выйдя на дорогу, он поймал самоходный фургон, собиравший рабочих на раскопки. Арны даже не посмеялись, что он пешком шел. Что с неправильного арна спрашивать? Он все делает неправильно.