Смерть и бессмертие

Оккультисты и ведантисты, – то есть особенно вдумчивые адвайтисты, – знают, что нейтральный, бесполый и пассивный Параматман и его эманация Дживатман, которые проявляются только через посредство объективной формы, не могут «исчезнуть» или «погибнуть» целиком; они знают, что оба эти слова относятся к манасу или антаскаране, - тем органам личностного сознания, которые находятся только в теле и полностью отличаются от духовной души, – и означают не более, чем временное втягивание луча из проявленного мира обратно в мир непроявленный; короче говоря, эта душа, которая, как сказано, исчезла и погибла, является не вечной совокупной Индивидуальностью, а временной личностью, одной из бесчисленных бусинок, нанизанных на длинную нить проявляющихся жизней

[320]. Единственная существенная и действительно вводящая в заблуждение ошибка в этом фрагменте (только не для спиритуалистов, которые не верят в реинкарнацию, а для спиритов, которые в нее верят) находится на странице 19, колонка 1, параграф 4, где говорится, что новое (личностное) это после созревания вновь рождается «в следующем, более высоком мире причин, в объективном мире, подобно нашему нынешнему земному шару…», что подразумевает лишь однократное рождение Индивидуальности, или единого вечного Эго, на нашей земле, а это не соответствует действительности, ибо только личностное эго (которое, согласно ложным представлениям спиритов, перевоплощается вместе со своим личностным сознанием множество раз) появляется на этой земле всего лишь однажды, в то время как индивидуальная духовная монада (напоминающая актера, который, хотя и выходит на сцену каждый вечер в новой роли, всегда остается одним и тем же человеком) воплощается на земле в череде разнообразных личностей, – последние же никогда не повторяются дважды, за исключением случаев идиотизма и смерти в младенческом возрасте. Таковы воззрения оккультистов. Таким образом, одна только эта фраза, исказившая доктрину, могла предоставить спиритам аргумент против нас по вопросу реинкарнации; и они утвердились во мнении, что мы вовсе не верим в повторное рождение на этой земле.

Как бы там ни было, этот единственный фрагмент был переведен как отдельный вариант оккультной доктрины, а другие, объяснявшие его и, следовательно, дополнявшие, остались в момент его опубликования непрочитанными и неизвестными для членов Научного Общества Психологических Исследований, а также «Ревю Спирит» и парижского Теософского Общества – что произвело эффект разорвавшейся бомбы в стане спиритов и исповедующих реинкарнацию.

Начнем с того, что друзья приписали авторство фрагмента «ученому саньясину»

[321], адепту оккультизма; на самом же деле он был написан частным лицом, английским джентльменом, который в то время слышал об оккультной доктрине впервые, хотя впоследствии преуспел в ее изучении. Затем они созвали «конференцию» пo обсуждению возмутительной ереси. В мартовском выпуске «Бюллетеня», органа Научного Общества, было объявлено о начале дискуссии в священных пределах Общества Психологических Исследований. В апрельском номере очень правильно замечено, что две «конференции» по этой тематике «не совсем (?) достигли поставленной цели. На них отсутствовала полемика, поскольку ее участниками были только сторонники спиритизма». Похоже, что теософия была представлена одним лишь доктором Турманом, членом Теософского Общества, который поступил очень благоразумно, уклонившись от участия в споре, ссылаясь на то, что людям, не подготовленным длительными занятиями, невозможно было бы правильно объяснить теории оккультизма (который наши французские друзья упорно называли теософизмом, путая, таким образом, общее с одним их его составляющих). Остальные члены парижской группы Теософского Общества дали аналогичный устный или письменный отказ от участия в этих обсуждениях. Единственный джентльмен, который предложил себя в качестве представителя нашего Общества, был господин Тремешини, охарактеризованный как «астроном, инженер по гражданским сооружениям и эрудированный ориенталист, член парижского Теософского Общества». И поистине, большей дискредитации теософии было бы трудно придумать.