Смерть и дева. Эхо незнакомцев (сборник)

В начале девятого миссис Брэдли вышла на застекленную террасу с мисс Кармоди и ее домочадцами. Китти и Лора, сидевшие за столиком, скромно расположенным в глубине террасы между фиговым деревом и чашей пятнадцатого века для святой воды – реликвия первого, мужского, а не женского монастыря, который существовал здесь до отеля, – получили, как сказала Китти, шанс «лицезреть» Эдриса и Крит Тидсонов, Конни и мисс Кармоди. Затем Лора неторопливо подошла к миссис Брэдли.

– Мы ведь знакомы, не так ли? Если нет, значит, я видела вашу фотографию в газетах. Если я не ошибаюсь, вы – миссис Лестрейндж Брэдли из колледжа Картарета?

– Конечно, ты не ошибаешься, Ищейка, – поддержала ее Китти. – Более того, я совершенно уверена, что миссис Брэдли помнит, что мы учились в Ательстан-Холле.

– Ну конечно! – воскликнула миссис Брэдли. – Картарет? Вы, должно быть, мисс Мензис. А вы?..

– Тревельян. Я была старостой. – Китти нахально припомнила звание, которое миссис Брэдли, начальница общежития, навязала ей в колледже.

– Да, да, конечно! Как я могла забыть, – проговорила миссис Брэдли. – Мисс Кармоди, позвольте представить двух моих бывших студенток. Вы остановились в Уинчестере? – продолжала она, когда знакомство состоялось: осторожное с Конни, с энтузиазмом с мистером Тидсоном, апатичное с Крит, сентиментальное с мисс Кармоди.

– О, сегодня – здесь, завтра – там, как-то так, ну вы понимаете, – ответила Лора. – Подумали, что надо бы пройтись до собора и все такое прочее. Никогда не были в Уинчестере и подумали, что надо, наверное, съездить. Увидеть Неаполь и умереть, – туманно добавила она.

– Великолепная мысль, – сказал мистер Тидсон, разглядывая пухленькую Китти почти с таким же одобрением, как если бы она была его нимфой.

Китти ослепительно ему улыбнулась, а когда они удалились с застекленной террасы, сказала Лоре, что он показался ей жутким стариканом и человеком, вполне способным на убийство.

– Ты так думаешь? – спросила Лора. – Здесь налево, насколько я помню. Не могу сказать, что разделяю твое мнение. Я бы скорее подумала, что он ребячится и сильно избалован.

– Ну я это и имела в виду. Это одно и то же. Знаешь, безответственный, румяный и немного облысевший.

– Хватит болтать, – оборвала ее подруга. – Так, а теперь – где же наш номер? Можно подумать, что наши предки произошли от кроликов, понастроив таких запутанных обиталищ!

– Как мы поступим с осмотром достопримечательностей? – требовательно спросила Китти. – Нам действительно придется посетить собор?

– Само собой, – ответила Лора. – Я тебе все покажу.

Следующее утро они провели, с восторгом изучая собор. От их зачарованных взглядов ничто не ускользнуло, а Китти получила больше удовольствия, чем ожидала. Девушки оживлено разговаривали, хотя беседовать приходилось вполголоса.

– Посмотри, Ищейка! Занятно, когда твой скелет помещают в мемориал!

– Это называется саркофаг. В путеводителе говорится, что они «причудливые». В конце концов, нет ничего лучше преуменьшения.

– Ограда алтаря здесь очень красивая. Тебе не кажется?

– Конец семнадцатого века. Да, а как тебе места для хора? А настенная роспись в капелле Гроба Господня?

– Дело в том, что люди не могли так выглядеть. Давай пойдем посмотрим, не откроет ли служитель крипту. Потом, наверное, можно подняться на башню и полюбоваться видом. От соборов у меня болит голова.

Примерно через час после этих хождений Лора повела подругу на ланч и по дороге объявила, что нашла место, где утонул мальчишка Грир, и они пойдут туда на поиски информации сразу после еды.

Так что они пообедали, а потом дошли по Хай-стрит к мосту и мельнице. После пяти минут ходьбы Лора вдруг заметила:

– Мне говорили, что где-то здесь есть молодежный хостел. Ты его не видишь?

– Мы его прошли. А это старая мельница. Разуй глаза, Ищейка, – сказала Китти с торжеством вечно притесняемого человека.

– Я разувала… на расположение местности. Ой, ладно, если мы прошли хостел, мы на правильном пути, а это уже кое-что. Вот это, наверное, те дома.

Скоро им повстречались дети. По правде говоря, их было очень много.

– Нам нужны мальчики, – пробормотала Китти, – а не девочки. Мальчики должны знать, что привело бедного ребенка на реку так поздно вечером. Девочки о таком не знают.

– Поздно вечером? Боже, ты и это помнишь?!

– Ты не единственная особа, проявляющая интерес, Ищейка, – самодовольно ответила Китти. – Погоди, пока кто-нибудь спросит у нас, который час, и мы получим свою добычу. Дети всегда спрашивают время у незнакомых людей. Я считаю, что это скрытая форма дерзости.

Когда они подошли к мосту, их остановили трое маленьких мальчиков, которые играли с оранжевой коробкой, поставленной на колеса от детской коляски.

– Пожалуйста, не могли бы вы сказать точное время, миссис? – спросил предводитель.

Китти глянула на свои часы. Они были совсем крохотными и вызвали немедленный интерес.

– Точное время? – прищурилась, глядя на них, Китти. – Ох, я должна надеть очки.

Очков она не носила. Зрение у нее было отменное.

– Я скажу, сколько, миссис! Дайте мне посмотреть! – тут же настойчиво попросил один из детей.