Смерть и немного любви

Настя молча кивнула, настороженно ожидая продолжения. Дина Борисовна тем временем щелкнула каким-то невидимым рычажком, раздалось бульканье, и через мгновение перед Настей стояла чашка с дымящимся кофе.

— Александр Павлович предупредил, что его сестра скорее всего попросит кофе, — улыбнулась заведующая, — поэтому кофейник я держала в боевой готовности. После регистрации вы вернетесь в этот кабинет и чисто символически отпразднуете вступление в брак. Конфеты, шампанское, бокалы — все к вашим услугам.

«Ничего себе! — подумала Настя. — Сколько же денег Сашка вгрохал в эту заведующую, что она так стелется перед ним и перед нами? Даже имена выучила, и мое, и Лешкино, не поленилась. Но Санька-то, Санька-то каков! Даже про кофе для меня позаботился. Теперь я, кажется, начинаю понимать, что он вкладывает в слова „устраивать праздники“. Это значит: делать так, чтобы людям даже в самой малой малости не было неудобно или некомфортно».

Она едва успела допить крепкий ароматный кофе, как появились Саша и Алексей. В ту же секунду распахнулась другая дверь, ведущая из кабинета заведующей в зал для церемоний.

— Александр Павлович, просим вас с невестой и ваших свидетелей на регистрацию.

Даша вдруг растерялась и никак не могла правильно взять свои цветы. Шипы так и норовили зацепиться за тонкий шелк блузки, крупные полураспустившиеся бутоны то закрывали лицо, то чуть не волочились по полу. От досады и волнения у Даши слезы выступили на глазах. Помогла ей Дина Борисовна, тут же подлетевшая к Даше и забравшая у нее букет.

— Давайте-ка его сюда, — сказала она. — Так, теперь поправьте блузочку, волосы, встаньте, как вам удобно. Теперь согните руки так, чтобы они были в естественном положении, чтобы не затекали. Вот, хорошо. Я кладу вам в руки букет, и видите, как славно все получилось. Ничего нигде не цепляется и никуда не падает.

Они торжественно вошли в распахнутую дверь под звуки стоящего в углу струнного квартета. Церемония началась. Настя напряженно всматривалась в находящихся в зале людей, вслушивалась в произносимые слова, следила за временем, то и дело поглядывая на часы. Процедура ей не нравилась. Она представила себе, как будет точно так же стоять с глупым видом посреди большой комнаты, держа в руках неудобный колючий букет роз, а какая-то чужая тетка будет долдонить о том, какой ответственный шаг они с Чистяковым совершают и что отныне… взаимная любовь… ответственность… забота… и прочая, и прочая. Потом медленно, чтобы фотограф успел сделать снимки, надо будет обмениваться кольцами, целоваться, подходить к столу и расписываться в огромной книге. Она поежилась. Если бы она знала, что процесс регистрации брака так мучителен, она бы еще подумала, выходить ли ей замуж. В конце концов, жили же они с Лешкой пятнадцать лет без всякой регистрации, и ничего.

— Объявляю вас мужем и женой… Молодые, обменяйтесь кольцами… Жених, поздравьте невесту… Пройдите, пожалуйста, сюда и поставьте свои подписи… Свидетели, пожалуйста, поставьте ваши подписи…

Наконец все закончилось. Настя поцеловала Дашу и положила ей на руки очередные розы. Потом свою порцию колючего богатства добавил Чистяков. Маленькая Даша совсем скрылась под ворохом цветов, и Алексей, сжалившись над ней, забрал из ее рук все букеты. Они снова оказались в кабинете Дины Борисовны, и Настя с явным облегчением опустилась в кресло.

— Ну как, Александр Павлович, все в порядке? — заботливо спросила заведующая. — Все как вы хотели?

— Благодарю вас, Дина Борисовна, все было на уровне. Присаживайтесь, поднимите с нами бокал, — пригласил он.

Они выпили шампанское, Саша и Алексей — чисто символически, по полглоточка, потому что были за рулем, Даша тоже только губами коснулась золотистой пенящейся жидкости, ибо делала все, чтобы родить здорового ребенка. Настя же, к собственному удивлению, с огромным удовольствием осушила бокал и попросила налить второй. Шампанское было изумительным. «А может быть, подумала она, дело не в шампанском, а в том, что я, как это ни странно, нервничаю. Интересно, из-за чего? Из-за того, что выхожу замуж? Или из-за письма?»

* * *

Из Сокольников в Измайлово они ехали в том же порядке — Саша с Настей, а Чистяков с Дашей.

— Саня, как ты думаешь, можно договориться в загсе, чтобы нас зарегистрировали без всех этих церемоний?

— Не знаю. А почему ты не хочешь? Тебе не понравилось?

— Если честно, то нет. Не люблю я этого всего. Стоишь посреди комнаты, как корова, и слушаешь какой-то бред… У меня затылок сводить начало, пока вас венчали. Второй раз, да еще в главной роли, я этого не вынесу.

— Хорошо, я попробую договориться, — кивнул Саша.

В загсе они сразу разделились. Настя с Дашей уселись в большом красивом холле, а мужчины отправились договариваться об упрощенной процедуре. Леша активно поддержал Настину идею о том, чтобы попытаться избежать торжественной церемонии, и брату ничего не оставалось, кроме как смириться с причудами сестры.

— Я выйду на улицу, — сказала Настя, когда минут через десять ей надоело торчать в холле у всех на виду.

— Зачем?

— Покурю.