Смерть и прочие неприятности. Орus 1 (СИ)

— Жаль, что вы не сможете разделить его трапезу, — продолжал увлечённо убиваться призрак, уже добравшийся со своей лентой до бёдер, — но, уверен, посидеть с ним за столом за завтраком не откажетесь. Ах да, совсем забыл представиться! Как нелюбезно с моей стороны. Эльен, здешний дворецкий. К вашим услугам, милая лиоретта. Позволите? — закончив с измерениями длины её ноги и разных её частей, призрачный дворецкий выдвинул из-под стола одну из небольших скамей, которые были под него задвинуты, и непринуждённо опустился на колени, чтобы расшнуровывать Евины кеды. — Как ваше имя? Присядьте, прошу.

— Ева, — пробормотала она, послушно опускаясь на скамью: чувствуя себя одним парнем на ледяной стене, который славился тем, что ничего не знал. — Лиоретта?..

— О, вы же явились издалека, — спохватился Эльен, аккуратно стягивая с неё кеды и носки. — Пусть по вам и не скажешь. Такой безупречный, чистейший керфианский выговор, поразительно! Впрочем, для носителя языка он и правда слишком безупречен. Прежде я такой слышал только у шпионов. Хотя под этой крышей говорили они недолго. — Подняв глаза, чтобы заглянуть ей в лицо, призрак вновь обезоруживающе улыбнулся. — Лиоретта — так в нашем королевстве обращаются к незамужним девушкам. Вы ведь не замужем, правда? — вмиг посерьёзнев, строго спросил он.

— Нет, конечно. Мне только семнадцать, — зачем-то добавила Ева, чувствуя себя оправдывающейся непонятно за что.

— Как я и думал. — Призрак удовлетворённо замерил размер её ступни. — Два с половиной. Любая придворная красавица позавидует таким ножкам, — невзначай заметил дворецкий, сворачивая ленту, чтобы облачить её ноги в кеды так бережно, точно он примерял на них хрустальные туфельки. — Некоторые, правда, начнут морщить носики от того, что вы такая худышка, но на мой взгляд — а он, поверьте, очень притязательный — вы просто идеал. Будь я на сотню лет живее и на двадцать моложе, вам пришлось бы каждый вечер наглухо запирать окна своей спальни. Иначе мои фальшивые любовные рулады не дали бы вам сомкнуть глаз, пока вы не согласились бы перестать быть незамужней.

Ева невольно улыбнулась. Почему-то нисколько его не смущаясь. И не пугаясь. Да и вообще, если подумать, всё происходящее она воспринимала на диво спокойно: даже для неё, в принципе не склонной к истерикам.

С другой стороны, ничего непоправимого (с её точки зрения) с ней пока не случилось, в замке она не видела пока ничего такого, чего нельзя было встретить в книжках или фильмах, а расхожее выражение про пульс покойника появилось не на ровном месте.

— Вы ведь призрак, — сказала она утвердительно.

— Совершенно верно.

Хотя скорее полтергейст, учитывая взаимодействие с предметами, поправилась Ева про себя.

— И вы дворецкий Герберта.

— Герберта? Как изобретательно вы его называете! — восторженностью Эльена можно было бы поднять самооценку даже человеку, у которого она упала куда-то в Марианскую впадину. — Вам известно, чем занимается дворецкий?

— Смутно, — призналась Ева. Она и дома-то немного путалась в иерархии и обязанностях слуг, когда встречала в книжках всех этих мажордомов, камердинеров и лакеев; а уж что могло скрываться за этим словом в другом мире, понятия не имела. — Хотя, если честно, для начала я хотела бы узнать, куда я вообще попала, кто ваш хозяин и зачем я ему понадобилась.

Занеся последние цифры в свою книжечку, Эльен присел на скамью рядом с ней: вполоборота, небрежно и вальяжно облокотившись локтем на стол.

— Зачем вы ему, я и сам не знаю. Честно. — Оглядевшись вокруг, точно опасаясь, что их может подслушать кто-то кроме скелетов, по понятным причинам безучастных ко всему вокруг, призрак заговорщицки понизил голос: — Я знаю только, что здесь замешано некое пророчество.

Я же говорила, отметила Ева удовлетворённо. Вернее, думала.

— Я что, должна спасти мир и всё такое?

— Об этом господин не говорил. Он упомянул только, что в канун Лёрина дня к нам пожалует юная дева из иного мира, прелестная, как лето. Судя по тому, с каким сарказмом он это произнёс, цитата дословная. Обычно его речи подобные эпитеты не свойственны.

— И по этому описанию вы представили меня?

Эльен взглянул на неё внимательно и капельку недоумённо.

— Волосы — пшеничный жемчуг, губы — лепестки пустынной розы, глаза — небо, выцветшее от зноя… О, как сказал, как сказал! Я должен это записать. — Призрак вдохновенно схватился за грифель. — Я немного поэт, — скромно добавил он, мелким почерком выводя строчки в тетради. — А «розы» можно срифмовать с «летние грёзы», прекрасно… В общем, разве красота лета могла быть иной?

— Вы это всё точно обо мне? — уточнила Ева.

Нет, она сама считала себя довольно милой, но не более. И регулярно вздыхала, тоскливо разглядывая в зеркале вздёрнутый нос.

— Вы в королевстве Керфи. — Последний вопрос Эльен то ли оставил без внимания, то ли не счёл достойным ответа. — Что же до хозяина… неужели он не представился?

— Он сказал только, что его имя Гербеуэрт.