Смерть и «Радостная женщина»

— В общем-то есть, хотя я в ней не уверен. Слишком уж она смелая. Я предпочел бы не говорить о ней, не заручившись мнением более знающего специалиста. — Лесли завернул доску в старую тряпку и водворил ее в угол. — Извините, она занимала все мои мысли, мне было трудно думать о чем-то другом, но я уверен, что вы пришли сюда не затем, чтобы говорить о картине. Что-нибудь насчет Китти? — При мысли о ней Лесли посерьезнел, его собственные радости и беды отступили в тень.

— Да, — подтвердил Джордж. — Вчера утром вы нанесли ей визит, так?

— Да, как только смог выбраться из магазина. Я даже и не знал, что ее арестовали, пока не пошел на работу. Но в чем же дело? Ведь все было в полном порядке, разве не так?

— О, разумеется. Просто мне стало любопытно, может быть, с вами она откровенничала охотнее, чем с нами. Она отказывается сообщить, что делала тем вечером, с одиннадцати до двенадцати, и мы подозревали, что ее молчание объясняется нежеланием втягивать в это какого-то другого человека. По-моему, Китти поправит свои дела, если расскажет о событиях того вечера все без утайки.

— Это вопрос ее виновности или невиновности?

— Именно так.

— Что ж, — сказал Лесли после короткого раздумья, — вам я верю. Но если вас интересует, говорила ли она мне вчера утром что-нибудь такое, чего не рассказала вам днем, то отвечаю, что нет, не говорила. Ни слова о моем отце или том вечере. Мы это не обсуждали. Она только сказала, что не убивала его, а я заявил, что ни секунды не сомневался в этом. Полагаю, это веская причина, чтобы начать сотрудничать с вами.

— Да, если вы действительно в это верите. Как долго вы были у нее? Полчаса или около того? Если вы не разговаривали, что же вы тогда делали?

— Большую часть времени, — проговорил Лесли, и краска гнева вдруг залила его миловидное лицо, — Китти плакала, а я пытался ее утешить. — Гневался он недолго, вспышка негодования быстро угасла. — Ничего душераздирающего, просто ей нужно было выплакаться. Она ничего мне не говорила об этом загадочном часе. Полагаю, вам известно, что вы не единственный, кто спрашивал меня об этом? Вчера ко мне приходил ваш сын.

— Я этого не знал, но не удивляюсь. — Доминик не сказал отцу о походе к Лесли и о своих поисках в этом направлении. Похоже, он ничего и не раскопал. — У нас с ним деловое соглашение, — пояснил Джордж с тусклой улыбкой. — А задавал он вам вот какой вопрос. Если бы Китти оказалась в отчаянном положении и нуждалась в срочной помощи человека, который без колебаний помчался бы к ней на ночь глядя и спас от неприятностей, к кому бы она обратилась?

— Нет, это не его слова, но в общем и целом беседа сводилась именно к этому. В былые времена я мог сказать, что она обратилась бы ко мне. Мы близко дружили, росли вместе, она была мне как младшая сестренка, но мой отец все разрушил своим ужасным замыслом. А чего еще было ожидать? Китти странная, милая, забавная, искренняя, но при этом очень одинокая. Я души в ней не чаял. Думаю, она во мне тоже, пока отец все не испортил. Вчера я действительно спросил ее, почему она не звонит мне, когда ей плохо, а Китти сморозила какую-то чушь. Мол, у меня теперь нет телефона. Как будто это причина вычеркнуть меня из своей жизни. Вы что-то сказали?

— Нет, — Джордж покачал головой, — продолжайте. К кому она обратилась бы, если не к вам?

— Вообще-то парни вьются вокруг нее, как пчелы, куда бы она ни пошла, но я не могу себе представить, чтобы она обратилась к кому-то из них. Думаю, это был бы человек постарше. Тетка, например, та, что ее растила, да вот только она умерла около года назад. Ее управляющий, милый старикан, она знает его всю жизнь, или Рей Шелли, неофициально он ее дядя, они всегда прекрасно ладили друг с другом, особенно после того, как он попытался заступиться за меня, когда разразился этот скандал. Пожалуй, это все. Ну, что, невелика от меня помощь?

— Возможно, не так уж и мала.

— Не поймите меня превратно. Я хочу помочь Китти, а не вам. Не обижайтесь, я знаю: вы исполняете свой долг. Но я не полицейский, я всего лишь друг Китти.

— Ладно, — сказал Джордж, примиряясь с тем, что его исключили из числа людей, — это понятно. Между прочим, надеюсь, мой сын ясно дал понять, к какой категории он относится? — По мелькнувшей в глазах Лесли улыбке он понял, что Доминик заслужил теплый прием в этом доме.

На пороге Джордж обернулся и добавил:

— Да, вот еще что. Наверное, вам приятно будет узнать, что мы все-таки нашли человека, подтвердившего ваши показания. Оказывается, в конце улицы живет один углекоп, работающий в ночную смену в Уоррене. Он вылезал из шахтерского автобуса на углу, когда вы свернули на эту улицу. Теперь мы довольно точно знаем время. Без четверти одиннадцать плюс-минус две минуты. Вот так.

— Понимаю, — медленно проговорил Лесли. — Что ж, спасибо за добрую весть. Пару дней назад она обрадовала бы меня гораздо больше. Как вы говорите, теперь это уже не имеет большого значения.