Смерть и воскрешение патера Брауна (сборник)

Некий Элмер, богатый землевладелец одного из западных штатов, женился сравнительно поздно и имел трех сыновей – Филиппа, Стивена и Арнольда. А еще, будучи холостяком и не рассчитывая, что у него появится прямой наследник, он усыновил мальчика, по его мнению, очень способного и многообещающего, мальчика по имени Джон Стрейк, происхождения довольно темного, – кто говорил, что он подкидыш, кто считал его цыганенком. Возможно, что последний слух был связан с тем обстоятельством, что Элмер на старости лет ударился в мрачный оккультизм, хиромантию и астрологию и что, по словам его сыновей, Стрейк поощрял эти его увлечения. Впрочем, сыновья еще много чего рассказывали. Уверяли, будто Стрейк был совершенно исключительным негодяем и таким же исключительным лжецом; он был гениален по части изобретения лживых отговорок, которые он преподносил так, что мог обмануть любого сыщика. Но возможно, что это предубеждение, довольно естественное, пожалуй. Вы, вероятно, уже догадываетесь, что произошло. Старик оставил все Стрейку, и после его смерти сыновья опротестовали завещание. Они доказывали, что отец был запуган до полного подчинения, если не до полного идиотизма. Что, несмотря на протесты сиделок и членов семьи, Стрейк самыми дерзкими и необычными способами пробирался к нему и терроризировал его на смертном одре. Как бы то ни было, им, очевидно, удалось доказать, что покойный не вполне владел своими умственными способностями, – суд признал духовное завещание недействительным, и сыновья получили наследство. Говорят, Стрейк пришел в бешенство и поклялся, что убьет всех троих, одного за другим, что им не уйти от его мести. К нашей защите и обратился третий и последний из братьев, Арнольд Элмер.

– Третий и последний? – переспросил патер Браун, серьезно взглянув на своего собеседника.

– Да, – сказал Войн. – Двое других умерли.

Наступило молчание. Затем он продолжал:

– Отсюда и начинается та часть истории, которая пока под сомнением. Нет доказательств, что они были убиты, но возможно, что это и так. Старший, который стал помещиком, якобы покончил с собой у себя в саду. Другой, промышленник, попал головой в машину у себя на фабрике – вероятно, оступился, упал. Но если их убил Стрейк, то он, несомненно, очень ловко проделал это и ловко ускользнул. С другой стороны, возможно, что мы имеем дело с манией преследования, которой дали пищу совпадения. Понимаете, что мне нужно? Мне нужен толковый человек, притом лицо неофициальное, который мог бы подняться на холм, поговорить с мистером Арнольдом Элмером и составить себе о нем определенное впечатление. Вы сумеете отличить человека, одержимого навязчивой идеей, от человека, который говорит правду. Я хочу, чтобы вы все разведали, прежде чем мы возьмемся за это дело.

– Странно, что вам не пришлось взяться за него раньше, – сказал патер Браун. – Тянется это, видимо, уже давно. Была ли какая-нибудь особая причина, побудившая его именно теперь обратиться к вам?

– Я, разумеется, задумывался об этом, – ответил доктор Войн. – Он приводит причину, но, сознаюсь, она такого рода, что заставляет меня недоумевать: не фантазия ли тут больного ума? Он объясняет, что вся его прислуга вдруг забастовала и ушла от него, а потому он вынужден просить, чтобы полиция взяла на себя охрану его дома. По наведенным справкам, прислуга действительно недавно ушла из дома на холме. И в городе, разумеется, ходит много россказней на этот счет. По словам слуг, хозяин стал совершенно невыносим: вечно тревожился, пугался, предъявлял к ним чрезмерные требования. Например, он хотел, чтобы они сторожили дом, как часовые, или просиживали ночи напролет, как больничные сиделки; они никогда не были предоставлены самим себе, так как он не соглашался остаться один. В конце концов они заявили ему, что он сумасшедший, и потребовали расчет. Разумеется, это еще не доказывает, что он сумасшедший. Но только большой чудак в наше время может требовать от лакея и горничной, чтобы они исполняли обязанности вооруженной стражи.

– Словом, – улыбаясь, заметил патер Браун, – ему нужен полицейский, который выполнял бы обязанности горничной, потому что горничная не захотела исполнять обязанности полицейского?

– Мне самому это показалось преувеличением, – согласился доктор, – но я не хотел отказывать, не попытавшись пойти на компромисс. Вы – этот компромисс.

– Прекрасно, – просто сказал патер Браун. – Я сейчас же навещу его, если хотите.