Смерть и жизнь больших американских городов

Например, на реке Гудзон к северу от Нью-Йорка имеется парк Кротон-Пойнт, находящийся в ведении штата. Там устраивают пикники, играют в мяч и любуются величественным (но загрязнённым) Гудзоном. У самой реки там имеется (точнее, имелась) одна геологическая редкость: участок берега шагов в пятнадцать длиной, где из бело-голубой глины, оставленной ледником, речные струи и солнечные лучи совместно создавали глиняных собачек. Это природные скульптуры, твёрдые почти как камень, высушенные солнцем и являвшие необычайное разнообразие форм — от нежно изогнутых и удивительных в своей простоте до фантастически-вычурно-восточных. Во всем мире очень немного мест, где находят глиняных собачек.

Поколение за поколением нью-йоркские студенты-геологи, приезжавшие на пикники горожане, утомлённые игроки в мяч и восхищённые дети искали там глиняных собачек и уносили любимцев домой. Тем не менее глина, река и солнце без устали творили новых, и новых, и новых, никогда при этом не повторяясь.

Время от времени на протяжении ряда лет я, которую давным-давно познакомил с глиняными собачками преподаватель геологии, приезжала туда поохотиться за сокровищами. Несколько лет назад мы с мужем привезли в парк наших детей, чтобы они тоже поискали собачек и поняли, как они создаются.

Но улучшатели природы опередили нас на год. Глинистый склон на этом маленьком уникальном участке берега был уничтожен. На его месте мы увидели подпорную стенку в сельском стиле и продолжение парковых лужаек. Формально, статистически говоря, парк был благоустроен. Предприняв там и тут раскопки на новой лужайке (ибо что мешает осквернить результат осквернения, совершённого другими?), мы нашли фрагменты глиняных собачек, раздавленных бульдозерами, — последние свидетельства природного процесса, который, скорее всего, был прекращён здесь навсегда.

Кто мог предпочесть эту подгонку под скучные пригородные стандарты нестареющему чуду? Что за инспектор по паркам разрешил подобное надругательство над природой? Тут явно не обошлось без слишком хорошо нам знакомого типа мышления, когда видят лишь беспорядок там, где налицо чрезвычайно сложный и уникальный порядок. Когда, глядя на большой город, видят лишь беспорядок в бьющей ключом жизни его улиц и рефлекторно стремятся выровнять её, стандартизовать, подогнать под пригородные мерки.

Две реакции — две стороны одной медали. Большие города в таком виде, в каком они сотворены или используются городолюбивыми существами, не снискали уважения примитивных умов, ибо не являются вялыми тенями городов, оставшимися от них после подгонки под пригороды. Другие порождения природы не снискали их уважения потому, что не являются вялыми тенями природы, оставшимися от неё после подгонки под пригороды. Сентименталистское отношение к природе лишает природных свойств все, к чему прикасается.

Большой город и сельская местность могут очень хорошо сосуществовать. Большой город нуждается в настоящей сельской местности поблизости. И сельская местность — с точки зрения людей, которые в ней живут, — нуждается в больших городах со всем их многообразием возможностей и продукции, которое даёт людям возможность ценить весь остальной природный мир вместо того, чтобы проклинать его.

Быть человеком само по себе нелегко, и потому у всех населённых пунктов (кроме городов из сновидений) есть проблемы. У крупных городов множество трудностей, потому что в них проживает множество людей. Но живые, полнокровные города не беспомощны в борьбе даже с самыми трудными проблемами. Ни в коей мере не будучи зловредными врагами природы, они ни в коей мере не являются и пассивными жертвами неблагоприятных обстоятельств.

Полнокровные города обладают поразительными внутренними возможностями понимания, распространения, изобретения и разработки того, что им необходимо для преодоления трудностей. Возможно, самый убедительный пример, демонстрирующий эти возможности, — успехи больших городов в противостоянии болезням. В прошлом они были самыми беспомощными жертвами болезней, которые регулярно их опустошали. Но затем они стали величайшими победителями недугов. Все средства хирургии, гигиены, микробиологии, химии, телекоммуникаций, общественной санитарии, медицинской педагогики и науки, скорой помощи и т. д., которые используются не только в больших городах, но и вне их для нескончаемой борьбы с преждевременными смертями, — это в основном порождение больших городов. Без них эти средства были бы немыслимы. Финансовые возможности, производительность, тесное взаимодействие талантов — все то, что позволяет обществу делать такие успехи, — все это возникло благодаря нашему объединению в городах и особенно в больших, густонаселённых городах.

Искать целебные средства от общественных недугов в неторопливой сельской обстановке или среди невинных, неиспорченных провинциалов (если таковые существуют) — это, может быть, и романтично, но бесполезно. Неужели кто-нибудь думает, что в реальной жизни источником ответов на громадные вопросы, которые тревожат нас сегодня, могут быть однородно заселённые территории?