Смерть империи (СИ)

  - Кажется, некоторые из вас не видят грани, - произнёс он со своей пугающей улыбкой. - Моих рабынь можно пробовать лишь с моего позволения.

  Многие тролли поспешили убрать свои руки, чтобы сохранить голову на плечах.

  - Думаю, пир окончен. Убирайтесь.

  Она наблюдала, прислонившись к створе арки. Освобождённые от чужих рук рабыни выглядели... подавленными? Почему? Почему они бросали на неё полные злобы взгляды? Неужели они верили, что кто-то спасёт их из его плена? Или из-за того, что только ради неё он был способен убить одного из своих собратьев? Зуркару тем временем развернулся к другому выходу из зала.

  - Идём, - велел он ей, и девушка поспешила за ним.

  Она лежала, положив голову на его живот, пока он поглаживал её волосы, словно хозяин своего пса.

  - Значит, кровь великого воина всё же течёт в твоих жилах, - произнёс он и усмехнулся. - Твой отец был неправ.

  - Почему Вы не убили меня? - рискнула спросить она. Он снова усмехнулся и накрутил на палец её багровый локон.

  - Я ещё успею тебя убить при необходимости. Твоя жизнь в моих руках. Ты моя. И мне это нравится.

  Она вздрогнула от этих слов и поёжилась, надеясь, что взгляд опытного охотника не уловил этого. Она никогда не будет свободна от него. Никогда.

  Зуркару со своей небольшой делегацией из пяти опытных воинов и одной строптивой рабыни подошёл к лестнице у храма Рунока. На пороге его встретили жрецы.

  - Мне нужен совет полубога, - перешёл сразу к делу прославленный охотник. - Дар я вручаю в ваши опытные руки.

  Он протянул жрецу цепь, тянущуюся к ошейнику троллихи. Та протестующе дёрнулась, словно перебарывая парализующий яд в своей крови, что вызвало улыбку служителя храма. Он принял дар и кивнул.

  - Бог-медведь выслушает Вас.

  Зуркару продолжил свой путь наверх и остановился у последних ступеней. Оставалось лишь подождать, что у него всегда хорошо получалось. Через несколько минут явились жрецы, несущие чаны с окровавленными подношениями. Как славно, что эта девица бросилась на него с отравленным клинком, иначе он бы мучился в сомнениях, кого выбрать на роль жертвы. Верховный жрец Рунока вдохнул фимиам, после чего вышел к ожидающим.

  - Рунок внимает тебе, - произнёс он от имени бога-медведя, слившись с ним сознанием.

  - Я пришёл за советом. Мне необходимо защищать южные рубежи империи. В последнее время у нас возникла проблема с нападениями фурболгов. Разведчики сообщают, что они поклоняются своему богу-медведю.

  Пророк задумчиво вздохнул.

  - Он больше не бог. Он нечто тёмное, мрачное. И сильное.

  - Потому я хочу его убить.

  - Тебе не хватит сил.

  - Тогда скажи мне, где их найти.

  Взгляд затуманенных глаз упал на него. Зуркару ненавидел это ощущение, когда кто-то копошился внутри души, прощупывая каждую мысль. Наружу полезли обрывки воспоминаний. Снежная буря, в которой он стоит против старика-низшего.

  - Ты знаешь ответ, - произнёс Рунок устами пророка. - Ты видел силу немощных. Кровь героя закипает ради того, что ему дорого.

  Старик внезапно стал биться, словно дикий зверь. Словно не было этих лет, словно он был тем же молодым воином, режущим одного за другим нападающих драккари. Зуркару отступил под напором Тандар"джина, с удивлением наблюдая за этой переменой. В одно мгновение тот отбросил осторожность и совершенно перестал бояться смерти. Они снова столкнулись в вихре взаимных атак. Теперь Зуркару был тем, кто контролировал каждое своё движение, опасаясь подставиться. Мгновение, ещё мгновение. Каким же долгим и изнурительным был этот бой...

  Он отбил атаку и вонзил клинок в живот противника, а затем небрежно отшвырнул тело, чтобы вынуть окровавленное лезвие.

  - Папа! Папочка! - заставил его вздрогнуть тонкий детский крик. Маленькая девочка, прятавшаяся за деревом, теперь пробежала мимо него и припала к умирающему троллю, словно не замечая врага.

  - Папа, нет, - простонала она, а её глаза обливались слезами. Несмотря на то, что силы покидали его, Тандар"джин нашёл их, чтобы поднять руку и стереть их с лица дочери. Его губы шептали ей что-то, но слова для Зуркару заглушал воющий ветер и собственные хаотичные мысли. Вот откуда была эта сила. Он бился не только за свою деревню. Он бился за неё, за это несуразное, тощее, маленькое создание. Завороженный драккари, словно забыв за чем пришёл, наблюдал, как последние крупицы жизни угасают в теле его поверженного противника. Улыбка растянулась на его губах. Резким рывком он подскочил к девочке и повернул её лицом к себе. Он снял с шеи амулет, приковывая её внимание к этой непонятной вещи.

  - Ты моя, - властно сказал он, прозванный Душекрадом, забирая у неё прошлое. - Ты принадлежишь мне. Эти леса, горы, реки - всё вокруг принадлежит драккари...

  Она стала с тех пор его любимой вещью, лучшим охотничьим трофеем. Она приносила ему силу и удачу, несмотря на всю свою внешнюю невзрачность. Он был словно одержим ею. Другие рабыни со временем надоедали, он мог пустить их в расход, прикончить по своей прихоти. Но не эту. И теперь он должен был рискнуть именно ей.

  - Благодарю тебя, бог-медведь, - поклонился Зуркару пророку и двинулся прочь.