Смерть, какую ты заслужил

– Толстый! – завопил Дюймовочка. Разъярившись снова, Пономарь съездил Дюймовочке по зубам.

– Кого ты тут называешь толстым, дрочок долбаный? Я твой хрен на кусочки порежу и по одному тебе скормлю. Слышал меня?

Пономарь сжал крепче. Дюймовочка завыл. Его перекошенное лицо покраснело, на глаза навернулись слезы. Лол нерешительно потянулся тронуть Пономаря за локоть.

– Поосторожней, Малькольм. Можешь изувечить его раз и навсегда.

Шеф оттолкнул руку Лола и качнул головой, показывая, что это худшее, что сейчас возможно.

– Ничего такого дурного он не сказал, – повторил Шепхерд.

Не сводя глаз с залитого потом, побагровевшего лица Дюймовочки, Пономарь ответил:

– А ты застегни варежку и пойди выгуляй гребаного пса.

Безутешный Лол подчинился.

Впечатляющей демонстрацией силы Пономарь поднял правую руку, так что ноги Дюймовочки оторвались от земли, а затылок заскреб по обоям.

В открытом окне появилась голова Грязюка, который объявил, что жратва готова. Пономарю хотелось есть, поэтому он отпустил Дюймовочку. Задыхаясь и охая, гангстер сполз по стене на пол. Уходя, Пономарь бросил:

– Даже трудиться, мать вашу, не стоило. Грязнуля и Зверюга помогли Дюймовочке подняться и расправили замявшиеся складки на костюме.

Тут сотовый Шефа заиграл государственный гимн. Шеф поспешно схватил трубку, беспокоясь, как бы про звонок не узнал Пономарь. Если Куколка потерпел неудачу, надо будет изложить новости как-нибудь помягче. С телефоном в руке он ушел в пустую прихожую.

– Да? – Шеф услышал ровное дыхание на том конце линии. – Алло?

– Интересно, не хочешь ли ты передо мной извиниться?

Шеф сразу узнал голос Злыдня, но был слишком ошарашен, чтобы ответить. По скальпу у него побежали мурашки. Он ждал, шумно дыша в телефон, пока Злыдень не заговорил снова:

– За то, что пытался меня убить. Это было не слишком вежливо. Думаю, я заслуживаю извинения. – Голос звучал устало и скучно.

– А чего ты ожидал? Цветов и шоколада? Повисло долгое молчание.

– Как насчет ответа на один вопрос? – сказал Шеф. – Не мог бы ты сказать, почему?

– Почему что?

– Почему ты бросил все ради, давай будем честными, какого-то второразрядного писателя и десятиразрядного человечишки. У малого огромное эго, он ведет себя как непризнанный гений, но знаешь что? Я ни разу не видел в магазинах ни одной его книги.

– Вы поэтому его заказали? – В первый раз за все их сотрудничество Шеф услышал в голосе Злыдня веселье.

Шефу вдруг пришла в голову идея.

– Смейся-смейся, друг мой. Но одно я тебе обещаю. Если привезешь нам Билли Дайя, не важно, живого или мертвого, Малькольм Пономарь забудет о прошлом.

– Ну конечно.

– Я серьезно.

– Ага. Готов поспорить, и прежнюю работу мне тоже вернет.

– Нет, мы не сумасшедшие. Но мы дадим тебе уйти. В обмен на Билли Дайя. Предлагаю сделку.

– Почему Билли для вас так важен? Шеф сделал вид, что не слышал вопроса.

– Думаешь, я не знаю, насколько ты хорош? Ты лучший из всех. Да уже сам наш разговор это доказывает. Поэтому если есть какой-то способ договориться о мире, давай попробуем.

– Ответь на мой вопрос.

– Какой вопрос?

– Что такого натворил Билли?

– Нам не нравится его отношение.

– Прошу прощения?

– У него проблемы с отношением к жизни. Он не выказывает уважения.

– И что с того?

Злыдень поморщился: этот тип говорит об уважении так, будто он главарь мафии. Он-то знал, откуда вышел Шеф. Его семья заправляла дешевой и гадкой закусочной в Хейзел-гроув. Их представления об уважении сводились к тому, чтобы смахнуть лобковые волосы с жареной картошки перед тем, как подать ее посетителям.

– Не только Малькольму Пономарю. Вообще никому.

– Ладно. Но сделал-то он что?

– Отпускал шуточки о Малькольме у него за спиной. Вел себя так, будто он лучше Малькольма, хотя Малькольм старался поспособствовать его карьере.

– Он говорил Малькольму, что он лучше его?

– Не было нужды. Малькольм читал у него по лицу. Злыдень фыркнул.

Шеф начал терять терпение.

– Ага, а сам ты крутой! Ни с того ни с сего стал допытываться о причинах. Забавно, ведь раньше они тебя не интересовали.

Ответа не последовало.

– Так вот, я сделал тебе предложение. Лучшее, чем ты заслуживаешь. Привези нам Билли Дайя, и мы в расчете.

Затянувшееся молчание.

– Ты еще здесь?

– Ага.

– Подумай хорошенько.

На том конце положили трубку. Шеф выключил мобильник и, потянувшись потереть чешущееся место над глазом, почувствовал на кончике пальца влагу. Проведя рукой по лбу, он с раздражением обнаружил, что с него катится пот. Ему стало нехорошо при мысли, что Куколка облажался, что он скорее всего мертв и что придется сообщить эту новость Пономарю.

Рядом спустили воду в туалете. Открылась дверь, и на пороге показалась матушка Пономаря. На ней была тонкая хлопчатая ночная рубашка, шла она, опираясь на палку. На морщинистом лице отслаивалась пудра. Выглядела она как самая старая, самая немощная проститутка на всем белом свете. Всмотревшись в Шефа прищуренными глазками, она сказала:

– Ах это ты, да?

– Боюсь, так, миссис Пономарь.

– Подглядывал за мной в замочную скважину. Грязная ты свинья!

– Нет. Нет!!!

– Тогда почему ты покраснел? А? А?