Смерть клерка

Похоже, они заседали не один час. Кондиционер работал во всю мощь, но в комнате все равно было жарко и душно. Мужчины, сняв пиджаки, повесили их на спинки стульев, ослабили галстуки и закатали рукава рубашек. Только Гото был при полном параде и казался, как всегда, совершенно спокойным.

— Кто это? — спросил у Гото мужчина в возрасте с крупной родинкой на правой щеке.

Кэндзи узнал его — Такеши Ватанабэ, работающий, как и Абэ, исполнительным продюсером в «Майру ТВ».

— Это правая рука Абэ. Его помощник, — объявил Гото, слегка подталкивая Кэндзи внутрь и закрывая за ним дверь.

— Почему вы его раньше не позвали? — спросила женщина с обвисшими щеками, отодвинув электровентилятор, который держала у лица.

— Я не знал, что у Абэ есть помощник! — сказал кто-то.

— По-моему, он всегда работал один.

Комната вокруг Кэндзи будто ожила. Один за другим менеджеры вставали со стульев, а стоявшие у стен выходили на середину.

— Что он может рассказать о себе?

— Отойдите, мне его не видно.

— Он что-то сказал?.. Я не расслышал.

Они подходили ближе к Кэндзи, а он пятился назад, пока не оказался в углу комнаты, от страха прижимая к груди тостер. Запах подгоревшего хлеба щекотал в носу.

— Что это у него в руках?!

— Тостер!

— Зачем ему тостер?

Сдался им этот тостер! Что они к нему прицепились?.. Неужели узнали, чем он занимается целыми днями? Наверное, кто-то рассказал. И где, интересно, Абэ? Он же предупреждал его вести себя ниже травы, тише воды!.. А получается наоборот — он в центре всеобщего внимания. Но что они могут ему сделать? В чем его вина? Ну подумаешь, починил пару будильников! Разве это преступление?..

— Ну-ну, Ямада-сан, — проговорил добродушно Гото и, покровительственно положив руку ему на плечо, провел через коридор, образованный менеджерами, к черному кожаному креслу во главе стола. — Садитесь, пожалуйста. У нас к вам всего несколько вопросов. Вот и все. Не о чем беспокоиться.

В комнате воцарилась тишина, когда менеджеры расположились за столом. Некоторые стояли, опираясь о спинки стульев или стену, хищно поглядывая на Кэндзи, готовые в любую секунду растерзать его. Кэндзи ослабил душивший его галстук.

— Сейчас я скажу то, что, должно быть, расстроит вас, — заявил Гото, медленно подходя к нему.

И только сейчас заметив тостер, с легкой усмешкой спросил:

— Давайте я возьму это.

— Нет-нет, спасибо… Мне не мешает.

— Ну ладно, — продолжал Гото. — Произошел несчастный случай. И Абэ… Как вам сказать… В общем, он умер. Скончался вчера ночью.

Кэндзи внимательно посмотрел в глаза Гото. Он что, так шутит?.. Но на лице Гото не было ни намека на розыгрыш.

— Как?! — воскликнул Кэндзи, стараясь скрыть свои истинные чувства.

Это было несложно, потому что он не мог понять, что творилось в душе. Из живота поднималась волна страха, радости и волнения. Если Абэ умер, он может… Нет, он не мог думать. Кэндзи не хотел возрождать былые надежды, может, опять все напрасно. Он согласен на любую работу, на любую должность. Можно опять в маркетинговый отдел. Можно даже младшим маркетологом. Ему все равно. Он готов к любым поручения, только не убираться, не сортировать почту и не чинить сломанные тостеры!..

— Случай очень деликатный, и он не должен выйти за пределы конференц-зала. По крайней мере пока.

Гото разгладил морщинки на брюках и, подправив манжеты рубашки, добавил:

— Еще неизвестно, предадим ли мы его смерть огласке… Сейчас в Токио проходит выставка, посвященная Годзилле. Вы, наверное, слышали.

Он замолчал, посмотрев на Кэндзи, который активно закивал. Интересно, какое отношение имеет выставка к смерти Абэ?

— Мы с сыном собиралась туда, — сказал он.

— Главный экспонат — точная копия шестидесятифутового Годзиллы. Его специально сделали для токийской выставки в Америке. Оказалось, что экспонат очень сложно транспортировать, поэтому было решено привязать Годзиллу канатами к вертолету и перенести на площадь перед станцией «Сибуя», где его хотели установить в качестве рекламы. По плану это должно было произойти ночью, примерно в полночь, когда там почти не будет народу — только служащие выставки за специальным ограждением. Никто не видел, как Абэ проскочил через ограждения. А когда заметили, служащие закричали, но было уже поздно. Как раз в этот момент отстегнулись канаты, и Годзилла приземлился на землю. Абэ умер по дороге в больницу. Жизнь, фигурально выражаясь, выдавили из него…

Кэндзи не смог сдержать смех. Он зажал рот рукой, притворяясь, что рыдает, потрясенный услышанным.

— Ужасно!..

Все находящиеся в конференц-зале внимательно наблюдали за ним. Он должен скрыть свою радость. Он должен убедить их, что безумно расстроен, что он в шоке. Он ведь правая рука Абэ.

— Ужасно… Как ужасно! Вы знаете, что мы были… — прошептал Кэндзи, обращаясь к Гото, — …мы были очень близки.