Смерть князьям и ханам

Как только я оказался на земле, слева над головой загрохотал пулемёт, ударив короткими, с минимальными паузами, очередями. Почти одновременно с нашей машиной открыл огонь и «триста четвёртый» бронетранспортёр, так же короткими очередями, в таком же темпе. Я не стал мешкать, и, передёрнув затвор, быстро поймал в прицел крайнего всадника, из тех, что толпились на нашем берегу реки. Нажав на спуск, автоматически отметил, как подстреленный ордынец вывалился из седла, и моментально перевёл прицел на следующего татарина. Очередь, другая, третья — вражеские всадники валятся наземь, словно выбиваемые какой-то невидимой гирей. Быстренько заменив после шестой очереди опустевшей магазин, подрезал парочку удиравших во весь опор конных, и… стрелять стало не в кого. Около десятка левофланговых ордынцев свалил Степан Кравченко, а на оставшихся перенесли огонь оба башенных пулемёта наших БТРов. Поведя после перезарядки стволом автомата вправо-влево — не обнаружил ни одной приличной цели, только мечущиеся по берегу лошади. В ушах у меня звенело, хотя над полем повисла относительная тишина.

— Артур! Артур! Залазь на броню! — высунулся из люка на пару секунд майор. — Виталик, поехали, быстрее!

Едва я забрался на корпус бронетранспортёра, машина двинулась с места, быстро набирая скорость. Я пристроился за башней, решив, что нет смысла прятаться в десантное отделение, т. к. поездка обещала очень скоро закончиться. Промчавшись отделяющие нас от реки метров двести — двести пятьдесят, БТР остановился, напугав и заставив шевелить копытами с дюжину татарских коней, что метались по берегу, потеряв всадников. Спешиваясь с брони, я подумал, что наши «литовцы» не одобрили бы такое бесхозяйственное отношение к трофейному имуществу. С другой стороны, нам сейчас не до ловли разбежавшегося четвероного транспорта — надо заняться паромом, кроме того, организовать переход к месту переправы отряда сотника Владимира, желательно, без новой встречи с татарами. Левее раздался одиночный выстрел: похоже, старший лейтенант Кравченко добил какого-то полуживого ордынца.

— «Филин», экономь бэка! Штыки же есть! — появился из люка наш командир. — Артур, к тебе это тоже относится… А, чёрт, у тебя же трофей.

— Командир, «Филин» пристрелил коня, раненого, — сообщил спрыгнувший наземь капитан Коваль. — Штыком там долго и неудобно, да и жалко животное.

Закинув верный АК на спину, я извлёк табельный ПМ, снял его с предохранителя, а в правую руку взял нож, тоже из бандитских трофеев. Не испытывая абсолютно никаких чувств, прошёлся контролем по телам убитых врагов, вонзая клинок им в горло. А что прикажете делать? В предыдущих боях этим кровавым делом занимались «литовские» дружинники, вооружённые копьями и мечами, что давало им некоторое преимущество — можно было осуществлять контроль, не слезая с седла.

Сейчас же ратники сотника Владимира отсутствовали, но кому-то же надо заниматься этим весьма неприятным делом. В конце концов, мы на войне, где нельзя оставлять за спиной недобитых врагов. Скажем так — это весьма и весьма не рекомендуется, во избежание, так сказать.

— Чисто, — вытирая штык о какую-то тряпку, доложил Степан. — Ни одного «трёхсотого».

— Добро, — кивнул майор, извлекая из разгрузки рацию. — «Гюрза», «Ком», ответьте «Колдуну»… «Гюрза», «Ком»…

— «Гюрза» на связи, — раздался голос капитана Хабибуллина. — «Ком» тоже слушает…

— Артур Иванович, пригляди-ка пока за окрестностями, — подойдя ко мне, попросил Владимир Коваль. — А мы сейчас подтянем паром…

Как оказалось, капитан вовсе не собирался заниматься тяжёлым физическим трудом. Вместо этого спецназовец спустил на воду всё ту же трофейную лодочку, и, шустро работая веслом, пересёк реку. Затем, решив лишний раз не рисковать, перерезал один из двух канатов, благодаря которым паром ходил туда-сюда, закрепил его за какую-то деревянную деталь на помосте, и возвратился обратно. Стрельцов и старший лейтенант Кравченко прикрывали Володю, готовые изрешетить любого, кто попробует совершить попытку нападения на их боевого товарища. Но, судя по всему, живых противников на том берегу не оставалось.

После того, как Коваль возвратился обратно, спецназовцы подцепили к бронетранспортёру находящийся на нашем берегу конец каната. Затем

«триста четвёртый» БТР на малой скорости стал отползать от уреза воды, канат натянулся, и паром медленно двинулся в нашу сторону.

Хотя плавсредство немного снесло течением, спустя минут десять паром всё же уткнулся носом в причал у нашего берега. Мы получили возможность переправить одним рейсом сразу десятка три конных дружинников, а также повозки и телеги, если, вдруг, понадобится.

Пока офицеры занимались вопросами переправы, я внимательно наблюдал за окружающей нас местностью. И вскоре обратил внимание, что часть удравших от нас татарских лошадей скучилась у лесной опушке, не решаясь ближе подходить к зарослям. Судя по всему, в той