«Смерть красавицам» или Петербургский мститель

Постоял у кабинета Филиппова, подумал. Девицы выходят на поиски клиентов в основном под вечер. Сейчас самое время навестить Знаменскую площадь и расспросить скучающих работниц телесного труда.

У выхода Бубнова остановил дежурный чиновник.

– Иван, там, на улице, тебя молодой человек дожидается. Я его пускать к тебе не стал, ты был у Владимира Гавриловича. Тем более что он, – чиновник кивнул головой в сторону выхода, – странно выглядит: взъерошенный какой-то, хотя и прилично одетый.

– Благодарю, – ответил Бубнов. – Где он сейчас?

– Вон, видишь, на другой стороне улицы, в шляпе котелком.

Иван Григорьевич кивнул и направился к выходу.

Напротив, у дверей «Северного отеля», стоял Симеон Косоротов, сожитель найденной в Неве, у Калашниковской набережной, Анны Блюментрост. Он то и дело переступал с пятки на носок, заложив руки за спину. Лицо его выражало крайнюю степень раздражения, подёргивался левый глаз.

– Значит, так… – начал он зло, но Бубнов его перебил.

– Ты бы, Симеон, сперва здравия пожелал, а уж потом с претензиями ко мне подступал.

– Я…

– Да, Симеон, толчёмся мы на одном месте, хотя сами готовы этого калашниковского изверга на части покрошить.

– Слышал, ещё одну девицу порезали?

– Не порезали, а порезал, Симеон, и, видишь ли, опять ни одного свидетеля, словно преступник ходит по городу в шапке-невидимке и творит грязные дела.

– Кровавые, – дополнил Красный.

– Да, кровавые. Вот опять надо девиц расспрашивать. Ты со Знаменской площади многих знаешь? – поинтересовался Бубнов.

– Не всех, но некоторых знаю.

– Можешь помочь, как в прошлый раз?

– Могу, если сыскная полиция такая беспомощная.

– Это, Симеон, ты зря, – Иван Григорьевич не хотел вызывать раздражения у собеседника, поэтому говорил тихим, спокойным голосом, – мы ищем.

– Плохо ищете.

– Пусть мы плохо ищем, но что нашёл ты? – колко спросил Бубнов.

Симка Красный обиженно засопел.

– Вы же сыскная, а я так, погулять вышел.

– Вот именно, Симеон. Ты лучше расскажи, что там у вас болтают?

– Да ничего, – огрызнулся Красный, – говорят, объявился в столице вурдалак, который по ночам выходит на охоту и девиц режет почём зря.

– Это неудивительно, у трепачей язык без костей, вот и наводят страху на легковерных.

– Ну, вы же не словили злодея, вот и распускает народ языки.

– Девицы что говорят?

Симка успокоился и больше не метал в Бубнова молнии из глаз. Вначале сжал губы, потом повернул голову к собеседнику.

– Что им до слухов? От этого денег у них не прибавится, а жрать все хотят. Вот и идут, хоть какую-то копейку зашибить. Боятся, но идут. Правда, хорохорятся: мол, мы его одними руками поймаем.

До Знаменской площади решили доехать на пролётке, благо извозчик согласился довезти до места всего за четвертак.

Пока ехали, молчали, смотрели, как орлы на гербе, в разные стороны. Да и говорить особо не о чем было. Каждый думал о своём – Бубнов о предстоящем опросе девиц, а Симка злился, что до сих пор неизвестен убийца Анны. Ладно бы хоть имя знали, так ведь нет, ничего не известно. Сам бы собственными руками дух из изверга выпустил, а вместо этого сидит в пролётке и катит по Невскому проспекту.

Первую девицу встретили недалеко от гостиницы «Большая Северная». В тёмно-вишнёвом платье, с зонтиком в руках она походила на обычную горожанку, но оценивающий взгляд сразу выдавал особу определённого рода занятий. Подошли с двух сторон сзади. Симка сжал её правый локоть и сказал на ухо.

– Здравствуй, милая!

– Ой! – девица от страха замерла и уже собиралась закричать.

– Это ж я, Симка Красный! Ты что, меня не признала?

– Симочка, – обрадовано произнесла «камелия», приложив левую руку к груди. – А я-то думала… – и умокла, устремив пронзительный взгляд карих глаз на Красного.

– У меня к тебе разговор есть.

– С тобой, голубчик, не только разговоры могу вести, – улыбалась девица, позабыв, что не прошло и пяти минут, как она осиновым листом тряслась от страха.

– Я к тебе без лишнего трёпа, – он жалостливо посмотрел с высоты своего роста на невысокую девицу с тёмными волосами, и его брови сошлись у переносицы.

– Я что? Я ничего, – дёрнула плечиком собеседница.

– Ты слышала, что с моей Анькой изверг сотворил и с Катькой?

– Слышала, – голос понизился до шёпота, и девица боязливо обернулась, словно убийца находился по соседству.

– Вот об этом с тобой и хочет поговорить Иван Григорьевич, – Симка указал пальцем на Бубнова.

Девица посмотрела исподлобья на спутника Красного.

– Не знала, что ты с фараонами якшаешься, – она произнесла эти слова совсем тихо, но явно желая, чтобы Бубнов услышал.

– Дура ты, – миролюбиво хмыкнул Симка, – не фараон он, а сыскарь, – и поднял вверх указательный палец. – Надо ж разницу понимать. И притом он ищет Анькиного убийцу.

Девица молчала.

– Вот ты не хочешь лишнего слова сказать, а может так статься, что изувер этот рядом стоит и на тебя нож свой вострый точит. Понимать должна, кому надо помогать. А кому… – Симка с досады сплюнул.

– Что от меня надо? – спросила собеседница.

– Скажите, вы вчера видели Катерину? – спросил Бубнов.

– Это которую сегодня?.. – и она провела рукой по шее.

– Именно её.

– Ну, видела.