Смерть леди Далгат. Исчезновение дочери Уинтера

И третье – последнее по счету, но не по значению: я очень признателен вам, читателям, ведь без вас моя мечта стать писателем не осуществилась бы в полной мере. Да, я по-прежнему строчил бы свои истории (больше я «завязывать» не собираюсь), однако ваша щедрая поддержка избавила нас с Робин от необходимости зарабатывать на жизнь другим способом, а это значит, что у нас есть больше времени на сочинение новых историй – чем не синергическое соглашение? Поэтому в завершение хочу сказать: спасибо, спасибо, спасибо вам. Я ценю ваше доверие и постараюсь написать книги, которые вы сочтете достойными своего времени.

А теперь переверните страницу, щелкните по экрану или прибавьте звук. Нас ждут новые приключения, и я рад, что мы вместе.

Майкл Дж. Салливан.

Октябрь 2017.

Глава первая Интерес к жилету

Девон де Луда в который раз задумался: не безумна ли Женевьева Харгрейв, герцогиня Рошельская?

– Стой! Стой! – вопила она, барабаня кулаком по крыше экипажа. Герцогиня бросила взгляд на спутника и приказала: – Заставь его остановиться! – Потом высунула голову в окно и заорала кучеру: – Ради Марибора, придержи этих тварей! Немедленно!

Очевидно, кучер решил, что стряслось несчастье: он так резко остановил экипаж, что Девон рухнул на противоположное сиденье. Не успели колеса замереть, как герцогиня выпрыгнула из экипажа и понеслась прочь, подоткнув юбки и стуча каблуками.

Покинутый, оглушенный Девон трогал больное колено. Будучи герцогским казначеем Рошели, он привык возиться с монетами и бумагами. И был не в восторге от новой обязанности присматривать за импульсивным смерчем. Девон предпочитал размеренное, предсказуемое существование. Однако прибытие новой герцогини положило конец нормальной жизни в городе.

Может, она безумна, хотя бы чуточку? Это бы многое объяснило.

Девон хотел подождать в экипаже, но если с ней что-нибудь случится, то винить станут его. Тяжело вздохнув, он выбрался наружу и последовал за герцогиней.

Стемнело рано – весенние дни коротки; как и процветание, сезон возрождения не спешил в Альбурн. Дождь прекратился, но с моря наполз вечерний туман и принес сырость. Камни мостовой блестели в свете уличных фонарей, и мир за пределами экипажа пах деревом, дымом и рыбой. Редкие лужи были препятствием для новых туфель Девона, и, выбирая путь, он крепче стянул ворот пальто на шее. В экипаже было прохладно, однако вечерний воздух оказался ледяным. Они остановились на Винтаж-авеню, по обеим сторонам которой располагались солидные трехэтажные магазины. На тротуарах стояли десятки тележек, с них мигранты продавали всякую всячину – разноцветные шарфы, вышитые седла, жареных поросят. Как обычно, вокруг толпилась оборванная толпа – большинство могло позволить себе только смотреть на шарфы и нюхать поросят.

Герцогиня шагала вдоль рядов торговцев, пробираясь сквозь толпу – большинство людей замирали и в изумлении таращились на плотную даму в сатине и жемчугах, чьи туфли на каблуках громко цокали по мостовой.

– Миледи! – Де Луда поспешил за ней. – Куда вы направляетесь?

Герцогиня не сбавляла шага, пока не добралась до хлипкой тележки с ворохом одежды. Там она остановилась, тяжело дыша, и уставилась на содержимое прилавка.

– Он великолепен! – Герцогиня захлопала в ладоши. – Тот жилет с сатиновыми полочками и цветочным узором. Видишь? Разумеется, это не в моем вкусе, но Лео будет в восторге. Такой яркий, насыщенный узор. И синий цвет! То, что нужно для Весеннего праздника. В нем его определенно заметят. В подобном жилете заметят любого.

Девон понятия не имел, к кому она обращается, как, вполне возможно, и сама герцогиня. Для нее это редко имело значение. Девон проводил с ее светлостью больше времени, чем остальные, однако видел нечасто. Герцогиня звала его лишь в тех случаях, когда нуждалась в совете по герцогской экономике, – то есть всего несколько раз. Правда, в последнее время, увлекшись новым предприятием, она встречалась с ним чаще. Тем не менее, десяток вызовов, несколько поездок в экипаже и одна-две беседы не снабдили его достаточной информацией, позволяющей лучше узнать, не говоря уже о том, чтобы понять, новую герцогиню. Девон сомневался, что даже герцог понимал поступки своей супруги.

– Эй, ты! – крикнула она торговцу, темнокожему калианцу с бегающими глазами. По мнению Девона, они все были одинаковыми – лживыми дикарями, рядившимися в культурное платье, однако не способными никого обмануть. – Эй! Сколько за жилет? Тот синий на вешалке, с блестящими латунными пуговицами?

Торговец похотливо ухмыльнулся:

– Для вас, прекрасная леди, всего два золотых тенента.

Он говорил с предательским акцентом далекого Востока, который и ожидал услышать Девон: это был голос Лжи.

– Возмутительно! – воскликнул де Луда, подходя к герцогине.