Смерть Мао Цзэдуна

Важно отметить, что Ху Цили «приглянулся» Дэн Сяопину и тот выдвинул его в качестве возможного будущего преемника Ху Яобана, очевидно учитывая позицию Ху Цили, который пытался говорить и о стабильности, и о стремлении к истине в опоре на факты. Дэн Сяопина это устраивало больше, чем позиция Ху Яобана, для которого приоритетом должна была пользоваться установка на поиск истины в опоре на факты, а вопрос о стабильности можно было считать относительно второстепенным. Иными словами, Ху Яобан считал необходимым основываться на реальном положении, решать реальные проблемы, а не заботиться в первую очередь о сохранении самого себя у власти в партии и в стране. В этом было коренное отличие Ху Яобана от Дэн Сяопина, — Ю.Г.]

За всю мою жизнь были два случая, когда дело касалось двух человек и когда я пошел на сделку с совестью. В первом случае речь шла о Су Цзине. После бунта в Нинду на протяжении длительного времени существовали сомнения, и только в 1942 г. он был принят в партию. Во время «культурной революции» меня восемь раз пытались вынудить дать показания относительно Су Цзиня. Но тогда я сказал лишь то, что у него были недостатки, связанные с пониманием проблем, со сферой идеологии. Во втором случае речь шла о Сян Нане. После 1959 г. его объявили или отнесли к числу оппортунистов. Во время проведения кампании за выживание, за принятие срочных мер в целях спасения в Яньани в главном политуправлении не выявили ни одного агента. В прошлом расследование по этому вопросу проводили неоднократно. Разыскали и привлекли несколько человек, которые были абсолютно чисты, у которых в прошлом не было никаких неясностей или проблем, вопросов к ним. Их начали допрашивать, выбивать из них показания. И тогда все они признались во всем, чего от них требовали. Когда председателю Мао Цзэдуну доложили о результатах, когда он ознакомился с докладом по этому делу, он высказался по этому вопросу и изложил свой взгляд на движение под лозунгом спасения или выживания (в то время Мао Цзэдун все еще прислушивался к тому, что ему внушали другие люди), и только тогда появился сформулированный в виде документа из девяти пунктов курс под общим лозунгом: никого не убивать, большую часть не хватать, не арестовывать. В свое время в Яньани у меня сложились очень хорошие отношения с Тао Чжу и Ван Хэшоу; нашу троицу тогда даже называли «трое братьев из Персикового сада». (В свое же время Ху Яобан в разговорах с Ван Хэшоу высказывал свои сокровенные мысли, а потом во время заседания с обсуждением образа жизни Ху Яобана в 1987 г. Ван Хэшоу выложил перед всеми все это, из-за чего Ху Яобан был очень расстроен и сильно переживал.)