Смерть меня не найдёт (СИ)

Боли не было. Усталости не было. Нигде не икалось и не чесалось. Даже в туалет вот уже почти целые сутки не хотелось (интересно, куда всё же денется выпитый у тётки отвар). Никакого дискомфорта, но внезапно оказалось, что дискомфорт, боль, неудобства — тоже неотъемлемая и очень важная часть бытия.

— Мррр? — вопросительно муркнул отбежавший на пару метров вперёд кот, и я не удержалась, подошла, коснулась чёрного лба. Иллюзия живого животного поддерживалась даже на тактильном уровне, но не долго — если задержать прикосновение, шерсть словно начинала расползаться под пальцами, отчётливо прощупывались кости.

— Тебя я не брошу.

Если я и кривила душой, то самую малость.

* * *

Высшая Магрская школа для осчастливленных Тиратой донумами студентов располагалась в тихом укромном местечке и выглядела на первый взгляд вполне гостеприимно. Никакой устрашающей ограды, как в Винзоре, кругом растения и цветы самых разных оттенков. Живых тараксумов, разумеется, не было, зато маленькое здание, удивительным образом напомнившее мне храм Тираты, куда я перенеслась после винзорского морга, в миниатюре, было умело расписано контурами рук, сжимавших стебельки со знакомыми пушистыми головками.

То тут, то там были небольшие статуи, созданные не очень умелым, но старательным и весьма вдохновлённым скульптором — диковинные животные, то ли ещё мной не увиденные, то ли являющиеся плодом воспалённого воображения неведомого творца. Невольно заинтересовавшись, я прошла вглубь неухоженного, но пышного сада. Помимо существ, наводящих на мысли о неверно собранных паззлах с изображениями земного зверья, тут были и явно магические существа: люди со странными наростами на обнажённых телах, дети, завёрнутые в тонкие кожистые крылья…

По сравнению с садом непосредственное здание Школы казалось простым, незатейливым и даже неинтересным.

Зелёный Стилус стремительно выкатывался на потемневший небосклон, разнокалиберные окна угрюмо и слепо глядели на меня чёрными прямоугольниками и квадратами. Входные двери, которые я обнаружила, оказались закрыты. Я мрачно подёргала металлические ручки, полюбовалась на два перекрещенных треугольника над входом в обитель мудрости, и снова вернулась в пустой сад. В зелёном полумраке и лучах Стилуса технические огрехи статуй казались незаметными, несущественными, изваяния, казалось, посматривали на меня с высоты своих щербатых постаментов.

— Мррр? — Ксамурр потёрся о мою голень, а потом неожиданно насторожился, забавно выгнув гибкий костяной позвоночник. Я давно заметила, что когда кот обращал внимание на что-то, происходящее в мире живых, иллюзия его нормального внешнего вида словно бы слабела, таяла, очертания белых костей явственней проступали сквозь чёрную кудрявую шерсть.

Кот сделал пару шагов вперёд, а я за ним.

Бред чистой воды, но я ощущала с ним какую-то странную связь. Впрочем, неудивительно, если вспомнить о том, что мы оба мертвы.

Мы с котом прошли совсем недолго, прежде чем я услышала приглушённые многочисленные голоса, что-то бормотавшие нараспев. В пышных густых кустах с малиново-бурой листвой мелькали отблески света.

Глава 39.

— Знаешь, любопытство не порок, но большое… гванство, — одними губами сказала я коту. — Пойдём-ка отсюда. Надо найти укромное местечко, чтобы переночевать, а потом…

Круглые иллюзорные глаза сверкнули пронзительной зеленью, и кот исчез в кустах, а я помянула хмыру и сделала ещё шаг вперёд.

…Я-то сделала только шаг, но пространство внезапно исказилось и потащило меня за собой, втянуло в себя — и тут же выплюнуло. Я обалдело тряхнула головой и зажмурилась, потому что вокруг, разрезая ночную мглу, плясали высокие язычки пламени.

Голоса, на мгновение ставшие куда более громкими, разом стихли, и я обречённо открыла глаза.

Несчастная иномирная лирта стояла в центре горящего по контуру треугольника, точнее, двух перекрещенных треугольников. За пределами композиции, достойной звания небольшого файер-шоу, замер с отвисшими челюстями и выпученными глазами добрый десяток молодых людей, держащихся за руки, словно они водили вокруг меня хоровод и готовились проорать "Каравай, каравай, кого хочешь — выбирай!"

Каравай, каравай, потерпи, не умирай…

Ксамурр прижался к туфлям.

На лбах явно ошеломлённых мальчишек — на вид им было лет по шестнадцать-семнадцать — были нарисованы чёрные закорючки, то ли пародия на эльфийские руны, то ли японская азбука.

— Мёртвая драя… — сдавленный голос одного из присутствующих сорвался на фальцет.

— Хмыра тебя отымей, Апратус! — высказался ближайший ко мне светловолосый парнишка. — У тебя получилось!

Все уставились на худенького паренька с трогательным ёжиком тёмных волос на голове. Тот как-то затравленно оглядел товарищей, а потом уставился на меня, не отпуская рук соседей по хороводу, затем медленно опустился на колени и произнёс с завывающими интонациями плохого актёра из дешёвого фильма ужасов: