Смерть миссис Вестуэй

– Хэл, – медленно, будто обкатывая слово во рту и пробуя его на вкус, повторил Эзра. – Хэл. – И загорелое лицо расплылось в широкой, щедрой улыбке, совсем другой, нежели его обычная, сардоническая ухмылка. – Мне нравится. Ну что, отметимся и получим нагоняй?

– Да, – кивнула Хэл. Она глубоко вздохнула и открыла дверь машины. В заднем кармане чувствовалась коробочка с картами, и она вспомнила валета Мечей, клубящиеся за ним грозовые облака, грозные волны под ногами. Apre_́s moi, le de_́luge… – Да, идемте.

Глава 22

– Восхитительно. – Голос Хардинга сочился ядом. – Вы, конечно, понимаете, что натворили, Хэрриет?

– Я?

Хэл разозлилась на несправедливое обвинение, но, спохватившись и вспомнив свою роль слабой, послушной племянницы, постаралась изобразить на лице крайнее отчаяние.

Тут заговорил Эзра.

– Хардинг, если кто-то и виноват, – сказал он со скукой, – так это я. Точнее, долбаные сороки.

– К черту сорок. Сегодня пятница, если вы еще не заметили. Нотариальные конторы закрываются на выходные. И ваша медлительность означает, что нам придется тут торчать до понедельника и продолжать наши словопрения.

– Кажется, я понял, – сказал Эзра, и в голосе послышалась интонация, которая уже резанула Хэл за завтраком, – ты не дашь мне денег на карманные расходы и запретишь пользоваться игровой приставкой.

– До понедельника? – перебила его Митци. – Но это невозможно. Почему нельзя вернуться сюда после обеда?

Они стояли у входа в контору Тресвика, на узкой боковой улочке, в портовой гавани беспокойно плескалась вода.

– К сожалению, у мистера Тресвика после обеда встреча в Труро, которую отменить нельзя. Поэтому наше свидание было назначено на двенадцать. Так что самое раннее мы его увидим в понедельник утром. Документы, конечно, нетрудно переслать по почте, но нужно подписать бумаги и кучу всего обсудить, а это можно сделать только при личной встрече.

– Но в понедельник детям в школу! – воскликнула Митци.

Хардинг тяжело вздохнул:

– Короче, мне очень жаль, но, кажется, единственным разумным решением будет тебе с детьми вернуться домой. Я позвоню Тресвику. Возможно, закон позволяет в подобных ситуациях отцу действовать от имени несовершеннолетних детей. Так что Эзра, Абель, Хэрриет и я остаемся тут все уладить.

– Говори за себя. – Эзра растягивал слова, как бы скучая, подавляя раздражение, но у Хэл возникло ощущение, что бешенство его не улеглось. Он был похож на собаку, которую с трудом удерживают на поводке. – Я не намерен тут торчать, и, полагаю, Абель тоже. Мы не упомянуты в завещании. Да и с чего бы?

– К несчастью, – ядовито ответил Хардинг, – ты там упомянут. Оказывается. Как и я. И Абель тоже. Не в качестве наследников, но в коротком разговоре помощник Тресвика сообщил мне приятное известие, о котором сам он предпочел умолчать. По какой-то причине мать сочла нужным сделать нас всех троих душеприказчиками, наряду с самим Тресвиком.

– Что?! – Эзра, казалось, не поверил своим ушам.

– Ты меня слышал.

– Да ты шутишь! Это равносильно тому, как если бы она хотела, чтобы мы перегрызли друг другу глотки.

– В чем я и не сомневаюсь, – ответил Хардинг. – Пожалуй, даже рискну утверждать, что все и было задумано именно с этой целью.

– Черта с два. – Лицо у Эзры стало напряженным, темные брови сдвинулись, что придало ему вид грозного бога Сатурна. – Я… слагаю с себя полномочия. Или какая там требуется долбаная формулировка. Никто не вправе заставить меня стать душеприказчиком.

– В долгосрочной перспективе, я уверен, ты имеешь на это право, – раздраженно ответил Хардинг. – Но было бы простой вежливостью проинформировать мистера Тресвика. Кроме того, конечно же, процедура такого отказа сопряжена с определенными формальностями. Сильно сомневаюсь, что ты можешь сесть в свой «сааб» и дунуть обратно в Ниццу, не сказав никому ни слова.

– Проклятая ведьма, – прошипел Эзра, и в наступившей вслед за этим тишине Хэл услышала, как, не таясь, хихикает Фредди. – А ты заткни пасть! – прорычал Эзра.

– Эзра! – ахнула Митци.

Челюсть у Фредди отвисла, а лицо от неожиданности побелело. Хэл увидела, как, стоя за спиной брата, Китти прыснула в ладошку.

С минуту все молчали, затем Митци нацепила сумку на плечо и выпрямилась в полный рост.

– Ладно. В самом деле достаточно. Ричард, Кэтрин, Фредерик, пойдемте.

– Но… – начал Ричард.

– Я сказала, мы уходим, – рявкнула Митци. – Поищем, где пообедать. Хардинг, я напишу, когда мы найдем кафе.

Хардинг хмыкнул, изъявляя то ли покорность, то ли раздражение, и Митци гордо двинулась по узкой улочке. За ней поплелись дети.

Хэл подавила желание броситься следом, точнее, просто броситься, обогнать Вестуэев, добежать до вокзала, сесть на поезд, вернуться к прежней жизни и забыть сюда дорогу. Пока она боролась с собой, Митци и дети завернули за угол и исчезли из виду.

– Черт. – Эзра провел рукой по небритому лицу, по волосам, взъерошив их, так что они встали торчком и растрепались во все стороны. – Черт. Прости, Хардинг. Это было не очень красиво. Мальчишка… Конечно, не нужно было…

Хардинг пожал плечами.