Смерть на каникулах. Убийство в больнице

– Превосходная память, – заметил Дэвид. – Именно эти цифры я видел в книге доктора Милсома. Мне это кажется очень интересным.

– Злобная девчонка была эта Беатрис, – продолжила старая сестра, пропустив мимо ушей фразу Дэвида. – Вообразила, будто ее унизили, не дав заниматься старшим. Это была ее первая работа – единственная няня у миссис Фринтон. Я такого никак не могла одобрить. Она была всего лишь помощницей, младшей нянькой, а миссис Фринтон – совершенно невежественная, да еще и нервная. И она не послушалась моего совета – пригласила к Беатрис настоящую главную няню. У нее были свои идеи, а она за них держалась. А Беатрис – вы не поверите, попыталась на третий день поменять детей. Взяла Артура из кроватки и положила на его место Хьюберта, тоже с розеткой на распашонке. Думала, я не замечу. Ну, я ей эту игру испортила, потому что сразу запомнила у Артура родинку на спине возле крестца. В форме хлебного каравая. Пришла купать ребенка, вынула его из кроватки, смотрю, а родинки нет, тут я сразу поняла, что она задумала. А родинка была как раз на том ребенке, которого купала Беатрис. Миссис Фринтон тогда еще не оправилась, так что я ничего ей не сказала. Но Беатрис выложила все, что о ней думаю, и забрала у нее Артура. Она после этого не решалась больше плутовать, и к концу месяца даже привязалась к Хьюберту. А это нехорошее дело она хотела сотворить просто из зависти ко мне. Это могло изменить наследование имения.

– Действительно могло, – согласился Дэвид и подумал: «Может, даже теперь изменило».

– Я была рада, когда мой месяц закончился, – продолжила сестра Андерсон. – С этой девицей я потом не разговаривала после ее гнусного поведения. Она считала, что это я совершила подмену, забрав Артура обратно, хотя отстаивать свое мнение передо мной не смела, и я уверена: даже себе не созналась в содеянном. Думаю, она хорошо смотрела за детьми, но оставалась там недолго. Ее вспыльчивость и властность, наверное, сыграли свою роль. И она уехала перед тем, как мальчиков отправили в школу. Хотя, как я знаю, мистер Хьюберт потом пригласил ее к своему сыну, значит, с ним она хорошо обращалась, раз он ее запомнил и позвал снова. В каком-то смысле этого можно было ожидать: его она нянчила с самого начала. Но лично я ни за что не стала бы доверять ей после того, что она пыталась сделать. Прямо под носом у миссис Фринтон она могла ввести мальчиков в заблуждение, сказать Артуру, что он младший, а Хьюберту – что на самом деле он старший. Артур вряд ли был бы склонен ей верить, но Хьюберт вполне мог – считая, что из них двоих он важнее.

– Я бы совершенно не удивился, если бы вы оказались правы, – мрачно ответил Дэвид.

Старая дама улыбнулась и закрыла глаза. Рассказывать свою долгую историю ей было приятно, но усилие ее утомило. Она откинулась на спинку кресла, надеясь, что теперь молодой доктор уйдет. Дэвид это предвидел: он знал по опыту, что обычно энергия оставляет стариков внезапно. Поблагодарив сестру Андерсон за согласие его принять, он ушел.

Следующий его визит был к аптекарю, продавшему те тюбики помады. Его провели за прилавок в глубины аптеки, где владелец составлял лекарства по рецептам. Визит Дэвида был для него неожиданным, и он не стал этого скрывать:

– Я думал, вы и инспектор Стейнс уже выяснили все, что хотели знать. Инспектор тут у нас устроил опознание – парад из шести молодых людей, чтобы выбрать того из них, кто купил помаду. Моя помощница его опознала, и они вроде бы этим удовлетворились.

– О да, это мы выяснили, – сказал Дэвид не совсем искренне. – Но я пришел за некоторыми дополнительными сведениями по поводу остатка этой партии помады. Кажется, вы мне говорили, что миссис Дункан – то есть мисс Урсула Фринтон – купила один тюбик, и он был записан на ее счет. Вы совершенно уверены, что она покупала его сама? Я уже об этом спрашивал и предполагал, что кто-то из ее родственников мог для нее купить, и вы тогда сказали: нет, она сама приходила за помадой. Вы не могли бы вспомнить какие-нибудь детали этой продажи?

– Мисс Фринтон обслуживал не я. Вы лучше поговорите с моей помощницей, я пришлю ее к вам.

Помощница провизора была мрачна.

– Не понимаю, зачем вы все время задаете вопросы про эту самую Урсулу Фринтон, – угрюмо сказала она. – Пора бы вам уже знать, кто ее убил. Многие говорят, это был ее муж, а потом он покончил с собой из-за угрызений совести. А то и правда странно, что его нашли после аварии в машине, где он был совершенно один.

– Вспомните, пожалуйста, то утро, когда вы продали помаду мисс Фринтон, – спокойно попросил Дэвид. – Это было за некоторое время до ее смерти, но вы наверняка не забыли, потому что знали, кто она.

– Естественно, – заговорила девушка все еще неприветливо. – И шум, который она подняла, что оттенок не совсем такой, как ей нравится. Могла бы вовсе ее не купить, если бы та старуха, с которой она ходит, не встряла бы и не сказала, что лучше купить сейчас, пока есть, потому что она теперь редкость.

– Вы имеете в виду старую няню? – спросил Дэвид, скрывая удовлетворение.