Смерть на рыбалке

– Не знаю, – сказала она, немного подумав. – Но, выходит, что капитан оказался прав, раз ты смог спастись и там, на пожаре, и каким-то образом освободиться от наручников здесь. Кстати, как тебе удается освобождаться от наручников?

– Перегрызаю, – сказал я, немного озадаченный ее последними словами. – Скажи лучше, кто придумал сковать наручниками меня и Крутова? Зачем?!

– Идея капитана, – хмыкнула Клео. – Постой… а почему ты назвал его Крутовым? То есть откуда это узнал? Он что, очнулся?

– Что значит очнулся? – еще больше удивился Игорь. – Геша Крутов был мертвым!

– Нет. Господин Виктор усыпил его, так же как и всех вас, только для этого бедняге увеличил дозу снотворного. Значит, увеличил недостаточно…

– Как раз достаточно. – Игорь заскрипел зубами. – Я видел, как горят его ноги!

– Тогда откуда…

– Это был мой друг. Больше месяца назад я рассказал Геше Крутову, как познакомился с твоей… очаровательной сестрой, которая приглашала половить рыбку. Я от этого предложения отказался, а вот Геша на него клюнул… себе на беду.

– Да, сестра оказалась неплохой приманкой.

– Ты тоже, – сказал Игорь. – Но сейчас я почти сорвался с крючка, а вот ты попалась.

– Тебе это только так кажется, – спокойно сказала Клео. – Не думай, что если ты станешь угрожать капитану расправой со мной, он будет очень сильно переживать за мою жизнь. На меня ему плевать. Больше того, я ему не нужна. А вот тебе я очень нужна. И ты мне очень нужен.

– Зачем?

– Чтобы решить некоторые проблемы…

Игорь не успел спросить, какие проблемы она имеет в виду.

Словно фотовспышка, в комнате зажегся свет. Клео рванулась, но ее волосы он держал крепко, и тюремщица-пленница, лишь немного приподняв голову, тут же откинулась назад.

– Зачем вы ослабили наручники! – крикнули со стороны двери.

Игорь увидел пересекающего комнату мужчину с занесенной для удара увесистой тростью в правой руке. Судя по лицу, обезображенному старыми ранами, это был тот самый вуай, господин Виктор, про которого рассказывала Клео. Он сильно хромал, из-за чего двигался не очень быстро. У Игоря оказалось несколько мгновений, чтобы сосредоточиться. Когда трость, рассекая воздух, начала приближаться к его ногам, Игорь наконец-то отпустил волосы Клео, повернулся на правый бок и выбросил левую ногу, намереваясь попасть калеке в область паха. Его удар оказался быстрей, а у Виктора не получился вовсе, поэтому тот был вынужден взвыть и схватиться за то самое место, куда Игорь нацеливался.

Понимая, что если калека отдалится от кровати, освобождение вряд ли состоится, Игорь свободной рукой схватил за волосы теперь уже его и, вкладывая все силы, приложил это уродливое лицо к своим согнутым коленям. Услышать сдавленный хрип стало настоящим блаженством.

Игорь еще дважды успел повторить действо с его лицом, да с такой силой, что даже коленям пришлось не очень-то сладко, прежде чем в комнату влетели сначала Марья, а за ней уже виденный Игорем однажды у придорожного ресторанчика милиционер. Правда, сейчас он был не в форме и даже не был полностью одет, кстати, как и Марья. На ней были трусики и полузастегнутая блузка, на нем – только брюки и ботинки, но зато в руке страж порядка сжимал пистолет. Не просто сжимал, а целился Игорю в голову и, кажется, уже начал нажимать на спусковой крючок…

* * *

Голова, как ни странно, не болела. Хотя, по идее, этому должна была бы способствовать внушительного размера шишка на затылке, которую Игорь нащупал первым делом после того, как пришел в сознание. Он попытался вспомнить причину ее появления, но это оказалось сложновато. Не мог же в этом оказаться виновным капитан, тот самый, которого Клео обвиняла чуть ли не во всех смертных грехах, и который готовился снести из своего пистолета половину головы Игоря. Так, значит, это сама Клео чем-то не очень легким и не очень ласково приложила его по затылку. Во всяком случае, кроме нее сзади Игоря никого быть не могло.

Впрочем, в данный момент это было не так важно по сравнению с тем, что Игорь вновь почувствовал, когда увидел себя на проклятой кровати. На руках были все те же наручники-браслеты, и тросики от них – поблескивающие новизной тросики – все так же тянулись в амбразурки. Пусть Игорь мог свободно шевелить руками, но цепи есть цепи, и в любой момент они могли натянуться и сделать его совершенно беспомощным. Получалось, что мучительные усилия по перепиливанию этих цепей с калечением пальцев острым гребнем призового значка, все надежды на освобождение и мщение привели к тому, что он всего-навсего узнал тайну «Рыболовного эдема» и заработал шишару.

Хотя нет, не напрасно Игорь мучился. Пусть частично, но все-таки отомстил одному из своих тюремщиков. Но что же дальше?

– А дальше ты наконец-то узнаешь, каково по-настоящему быть невольницей нашего эдемчика, – сказал кто-то за головой Игоря, и он понял, что последние свои мысли высказал вслух.