Смерть на рыбалке

Когда Клео пришла в себя, капитан посвятил ее во все подробности случившегося. В свое время она сама рассказала ему про пироманские наклонности младшей сестры. Знать бы ей тогда, что капитан болен не меньше Марьи! Но если сестра страдала манией поджигательства, то он – манией садистско-гомосексуального характера.

Пообщавшись с Марьей, капитан скоро понял, что они смогут найти общий язык. Занимая в округе довольно высокую милицейскую должность, он имел немало своих людей в разных кругах, в том числе и в криминальных. А будучи человеком неглупым, капитан вскоре разработал довольно легко осуществимый план. Марья заманивала в «Рыболовный эдем» явно богатого клиента. В удобный момент ему подмешивали в еду или питье снотворное, господин Виктор помещал его – бесчувственного – в одну из подвальных комнат жилого дома, заковывал в наручники, и рыболов, вместо того чтобы отдыхать на озере и флиртовать с Марьей, становился рабом ее и садиста-капитана. Господин Виктор из-за инвалидности оставался лишь в качестве наблюдателя, но и этого ему было достаточно. К тому же приемный сын делился с ним доходом от продажи машины обреченного клиента, а перегнать ее и сдать по своим каналам капитану Нурмосу не составляло труда.

Затем осуществлялась подготовка к «игре в пожар» – так называл капитан поджог «Рыболовного эдема». Только это была далеко не игра. Вместе с господином Виктором капитан Нурмос очень тонко все рассчитал. Во время специально устраиваемого банкета посетители отеля должны были быть усыплены не очень долгодействующим снотворным, потом кого-то из них (кто был наиболее симпатичен Марье и капитану) быстро на специально приспособленных каталках перевозили к жилому дому и перетаскивали в подвальные комнаты, а других – в номера отеля, где связывали или приковывали наручниками, к примеру, к ножке кровати. После чего из отеля выносились все ценные вещи, вся немногочисленная мебель, кроме деревянных кроватей, на которых лежали усыпленные посетители.

Капитан и господин Виктор вдвоем должны были управиться со всем этим часа за три. К тому времени на улице уже рассветало, и пожар, зарево которого хорошо и издалека видно ночью, в раннее утро, когда все еще спят, не мог бы привлечь чье-то внимание.

Последние точки в этой «игре» – обливание стен и пола первого этажа керосином, запирание входной двери и зажигание спички – оставались за Марьей. И при первом поджоге «Рыболовного эдема» Клео стала свидетельницей, как младшая сестра поставила уже самую последнюю точку.

Для Клео это оказалось страшным потрясением. Все ее надежды, что Марья забыла о своей болезни и перестала быть пироманкой, рухнули. К тому же и сестра, и капитан Нурмос, и господин Виктор оказались жесточайшими, извращенными преступниками. Ведь они заживо сожгли в отеле четырех человек: толстяка, обоих братьев-близнецов и Мориссона, а на место последнего поместили нового пленника – Крутова, которого с первого дня заточения стали подвергать тем же издевательствам. Но самым потрясающим было то, что не успело еще остыть пепелище, как началась подготовка к новой «игре в пожар» со всеми вытекающими отсюда последствиями.

За автомобили клиентов были выручены неплохие деньги. Десяток строителей, нанятых капитаном, не задававших лишних вопросов и не совавших нос в чужие дела, в считанные дни на месте сгоревшего отеля построили почти точную его копию с той лишь разницей, что зеленая крыша была из более дешевой черепицы, да и весь строительный материал был довольно дешев.

Пленник эксплуатировался по мере возникающего у его тюремщиков желания. А Клео, практически все время не покидавшая свою комнату, думала, как же со всем этим справиться.

Не прошло и месяца, как заново воздвигнутый «Рыболовный эдем» был готов принять новых клиентов, и Марья вновь выступила в роли приманки для рыболовов. Но теперь и Клео высказала желание принять в этом участие и тоже найти клиента…

* * *

– И твоим клиентом стал я? – пальцы Игоря с силой сжали волосы Клео.

– Да, – сказала она и издала слабый стон.

– Решила уподобиться капитану и своей сумасшедшей сестренке?

– Если бы это было так, то тебя навещал бы еще и капитан.

– Мне вполне было достаточно одной Марьи.

– Сестра и капитан – это далеко не одно и то же, – сказала Клео, и Игорь уловил в ее интонации и горечь, и злость. – Я попросила его временно тебя не трогать, а довольствоваться двумя другими…

– Двумя другими?

– В соседней комнате в таком же положении находятся еще два рыбачка, с которыми ты познакомился на ужине. И капитан Нурмос с Марьей по очереди с ними забавляются. Капитан не хотел держать сразу трех «невольниц», но я заявила, что мне нравишься только ты. Но комнаты только две, и капитан предложил на вас троих бросить жребий. Тебе не повезло, то есть выпало сгореть…

– Так им, значит, повезло!

– Да. – Клео не обратила внимания на реплику. – Ты не понравился капитану. Он сказал, что ты ему чем-то подозрителен. И ведь не ошибся?

– Что же во мне такого подозрительного, черти окунячьи?