Смерть на выбор

Я склонился над трупом, чтобы лучше рассмотреть одежду. На нем были поношенные синие джинсы и рабочая рубашка, еще не совсем высохшая и пахнущая морем. В карманах был песок и ничего больше.

Я взглянул на Каллагена.

— Вы уверены, что это Тарантини?

— Это он или его брат. Я не раз встречался с обоими.

— Он часто носил джинсы? Я слышал, он был щеголем.

— Хорошую одежду в море не надевают.

— Пожалуй. Кстати, насчет его брата. Где он сейчас?

— Наверное, едет сюда. Ни его, ни старухи не было дома весь день, однако в конце концов мы с ними связались и вызвали сюда для официального опознания трупа.

— А миссис Тарантини? Его жена?

— Она тоже приедет. Мы ее известили, как только обнаружили тело. Однако она, похоже не торопится.

— Я еще побуду здесь, если не возражаете.

— Пожалуйста, — пожал плечами Каллаген. — Если вам нравится эта обстановка. Но лучше подождать снаружи. — Он демонстративно зажал рукой испещренный красными прожилками нос.

Освещенный зеленоватым светом, изувеченный морем мертвец представлял собой отталкивающее зрелище.

Каллаген выключил лампу, и мы вышли из морга.

Прислонившись к стене и закурив сигарету, я рассказал Каллагену о ночном заплыве Даллинга и его гибели ранним утром. Как я и ожидал, ему не стало легче от этой информации. Мои слова падали в тишину, которую распространил вокруг себя покойник. Последние клочки зеленоватых сумерек отступали перед тяжелой волной тьмы, накатывающейся через крыши домов. Я уже не видел Каллагена — только темный силуэт на фоне стены и огонек сигареты, то и дело разгоравшийся под широкими полями шляпы.

Два ярких пучка света от фар пробежали под подъездной дорожке и уперлись в черную стену ночи.

— Бьюсь об заклад, это патрульная машина, — сказал Каллаген и двинулся к углу здания.

Через его плечо я увидел, как из машины шерифа вылез Марио Тарантини. Он прошел в свете фар, ведя за собой свою тучную мать. Я отступил в темноту, давая им дорогу, и вошел в дверь следом.

Каллаген снова зажег лампу. Марио вперил взгляд в лицо мертвеца, миссис Тарантини тяжело оперлась на плечо сына. Синяки у него на лице приобрели зеленовато-желтый оттенок. Люди и море обошлись одинаково жестоко с двумя братьями. Возможно, именно об этом и подумал сейчас Марио, судя по выражению его глаз. Они были мрачны и насмешливы.

— Да, это Джо, — сказал он наконец. — Разве вы сами не видите?

— Нам нужно было свидетельство родственника, чтобы все было по закону. — Каллаген снял шляпу и принял торжественный вид.

Миссис Тарантини молчала, лицо ее было почти бесстрастно. Внезапно она вскрикнула, словно только сейчас осознала происшедшее.

— Это он! Сыночек мой, Джузеппе. Он мертв, мертв! Принял смерть без покаяния, бедный мой мальчик. — Взгляд ее больших темных глаз был устремлен куда-то вдаль, точно она увидела низвергнутую в ад душу сына.

Марио смущенно посмотрел на Каллагена и дернул мать за руку.

— Успокойся, мама.

— Смотри на него, смотри! — истово воскликнула она. — Слишком умный был, к мессе не ходил. Столько лет без исповеди! А теперь посмотри на него, на моего мальчика, моего Джузеппе. Смотри на него, Марио.

— Уже посмотрел, — процедил тот сквозь зубы. Он грубо потянул мать за собой. — Пошли, пошли отсюда.

Но та вцепилась в мертвого сына и не желала уходить.

— Нет, нет, я останусь здесь, с моим несчастным мальчиком. — Она что-то зашептала мертвецу по-итальянски, но ответом ей было молчание.

— Вам здесь нельзя оставаться, миссис Тарантини, — пробормотал Каллаген, неловко переминаясь с ноги на ногу. — Доктор сейчас будет делать вскрытие, вам не надо на это смотреть. Я вас прошу, не настаивайте!

— Она не настаивает, — сказал Марио. — Пойдем, мама, ты уже вся испачкалась.

Она позволила оторвать себя от трупа. Подходя к двери, Марио задержался передо мной.

— Что ты хочешь? — спросил он.

— Отвезти вас домой, если не возражаете.

— Мы поедем с помощником шерифа. Он хочет задать мне несколько вопросов.

Миссис Тарантини посмотрела на меня как на пустое место. Она была спокойна. Как бывают спокойны мертвецы.

— Ответь сначала на пару моих, — сказал я Марио.

— С какой стати?

Я подошел к нему вплотную.

— Здесь могу объяснить тебе только по-мексикански.

Он улыбнулся, но улыбка получилась вымученная. Он метнул нервный взгляд в сторону Каллагена, который направлялся к нам.

— Ладно, Арчер, валяй.

— Когда ты видел брата в последний раз?

— В пятницу вечером, я тебе уже говорил.

— Тогда он был в этой одежде?

— В пятницу? Да, в этой. Я бы и не узнал его, если б не одежда.

За его спиной послышался голос Каллагена.

— Значит, никаких сомнений нет? Вы узнали своего сына, миссис Тарантини?

— Да, — глухо сказала она. — Я узнала его. Как мне не узнать моего мальчика, которого я выкормила собственной грудью?

— Отлично! То есть я хочу сказать, большое вам спасибо. Мы благодарны вам за то, что вы смогли приехать сюда, и вообще… — Неодобрительно посмотрев на меня, Каллаген вывел мать и сына из морга.

Когда они отошли достаточно далеко и уже не могли нас услышать, он резко повернулся ко мне: