Смерть на высоких каблуках, или Элементарно, Васин! (сборник)

Спустя два часа они вернулись. Их доклад окончательно испортил Эдуарду настроение. Субъект в желтой гавайской рубашке в три с минутами сел в такси через квартал. Громко сказал водителю: «На вокзал», — и укатил.

— Черт его знает, как он тогда отсюда вышел? — недоумевал Филимонов. — И на какой вокзал отправился? Да и на вокзал ли?

В этот момент зазвонил его мобильный — руководство интересовалось, что происходит и почему в этом деле задействовано так много людей. Эдуард как мог объяснил ситуацию.

— И система видеонаблюдения у них, как назло, сломана, несколько дней уже ремонтируют. Поэтому приходится каждого охранника, несколько смен, опрашивать, — оправдывался он.

Но все равно получил устное замечание и приказ поживее сворачивать столь бурную деятельность. Немного отдышавшись после неприятного разговора, Паровоз решил всерьез заняться секретаршей Ириной, менявшей цвет лица во время разговора о желтом субъекте, как хамелеон.

На протяжении всего расследования она неподвижно сидела на своем стуле, уставившись в стол и сцепив на коленях руки. Раздосадованный происходящим, Филимонов выставил всех из комнаты и сурово поинтересовался:

— Ну и как его зовут?

— Кого? — Секретарша едва шевелила губами. Губы у нее тоже выглядели бесцветными, хотя она и подкрашивала их неяркой помадой.

— Того проходимца в гавайской рубашке с сердечками. Не бойтесь, Ира, я знаю, вы хорошая девочка и не ожидали от этого типа ничего подобного.

Секретарша посмотрела детективу прямо в лицо, из глаз ее выкатились две крупные слезы.

— Как вы догадались? — потерянно прошептала она.

— Работа такая. Рассказывайте, не бойтесь. Полагаю, он вас обманул, верно? А я постараюсь вам помочь. Но только если вы мне все-все о нем расскажете.

И Ирина, конечно же, рассказала. Он представился ей Георгием, Жорой. Высокий брюнет, спортивный, но не качок, тонкие усики, экстравагантная одежда — типа гавайских рубах, замшевых ботинок и ковбойских шляп…

Они встречались по вечерам. Георгий поджидал ее в кафе на углу, и они шли в кино, в театр или в парк. Пикантная подробность — он ничего не позволял себе, как призналась Ирина. «И, в общем-то, я его понимаю!» — подумал Паровоз, сочувственно глядя на окончательно поникшую секретаршу.

Ирина рассказала, что Жора частенько расспрашивал ее о работе, терпеливо выслушивал все ее рассказы о проблемах на службе, о сложном характере шефа, даже о ремонте в офисе. Однажды он зашел взглянуть на ее рабочее место, и ее это тронуло.

Но когда сегодня она вдруг услышала, как охранник совершенно точно описывает внешность приятеля, у нее просто сердце упало. Она не может поверить, что кражу совершил Георгий.

«Все-таки женщины — странные существа, — думал во время этого грустного повествования Эдуард. — Неужели она действительно поверила, что этот хмырь всерьез может заинтересоваться такой бесцветной особой? Удел этих ребят — длинноногие модели, раскованные девушки из баров и дискотек, свежие и юные, легкомысленные и бесшабашные. И вдруг — вот такая Ира. Любовь с первого взгляда? Чушь собачья, это не для красавчиков Жор».

Однако Филимонову вдруг отчего-то стало ее жаль. Некрасивая доверчивая дурочка. Но он мгновенно и профессионально подавил в себе эту жалость: «Не дурочка, а дура. В ее возрасте быть дурочкой уже непозволительно».

— Давайте так условимся, — предложил вдохновленный удачей Филимонов. — Вы даете нам его телефон и адрес, и мы просто побеседуем с ним. Ну, вот как я сейчас с вами беседую. Я тоже уверен, что Георгий хороший парень. Но вдруг он что-то видел или знает.

Ирина в ответ лишь покорно кивала головой.

Однако этот парень в желтом оказался крепким орешком. Телефон был зарегистрирован на другую фамилию. В квартире, которую он снимал, явно сделали генеральную уборку, и все имевшиеся в наличии отпечатки пальцев оказались смазанными и негодными для идентификации. Соседи этого мужчину почти не видели. Хозяйка квартиры смогла припомнить лишь черные очки, тихий голос да коричневый потертый бумажник — платил ей жилец недолго, но исправно.

Все ниточки дела об исчезновении голубого конверта оборвались. К тому же за прошедшие с момента похищения несколько дней на Филимонова свалилось еще несколько весьма проблемных дел. Он все больше склонялся к мысли посоветовать этому надутому индюку Михаилу Дробышеву забыть всю эту историю и расстаться с мыслью о том, что документы или вора можно найти. А еще лучше сказать — вали отсюда подальше, чтобы не трястись от страха.