Смерть навынос

— По-моему, это не имеет смысла, — ответил Антон. — В таком случае избавляются от шантажиста, а не от его жертвы: зачем Ларису-то убивать?!

— А как насчет юриста Томина? — поинтересовался вдруг Дамир. — Инна утверждает, что он был любовником Бузякиной, — мы собираемся это доказывать?

— Зачем? — удивился Шеин. — Какое это имеет отношение к ее смерти? Или ты думаешь, что Томин, узнав об адюльтере, решил отомстить неверной супружнице?

— А как насчет дочери? — не сдавался Ахметов. — Вдруг она прознала про измену матери и отомстила за поруганную честь папаши?

— Где доказательства? — покачала головой Алла. — Я согласна, что мы мало внимания уделили Дарье Томиной, — необходимо срочно это исправлять! Я еще раз переговорю с горничной и попытаюсь надавить на нее: вдруг она насочиняла все про Инну. И еще, Александр, мне необходимо заполучить снимки, сделанные сотрудниками ГИБДД на месте аварии, в которую попала Бузякина!

— Опять эта авария! — развел руками Шеин. — Почему вы считаете, что она так важна?

— Возможно, я не заинтересовалась бы, если бы следователь по тому делу, некий Ларионов, не показался мне таким мутным типом. Следствие прекращено в связи с гибелью виновника ДТП, и Ларионов не смог ответить на большинство моих вопросов — такое впечатление, что он торопился поскорее закрыть дело и передать его в архив. Я заставила показать мне материалы, и Ларионов нехотя вынужден был это сделать, однако в деле отсутствуют важнейшие документы!

— Фотографии с места происшествия?

— Точно! Есть только схема аварии.

— А чем это объясняет Ларионов? — спросил Шеин.

— Тем, что в архиве работают нерадивые сотрудники, разумеется!

— А как насчет показаний свидетелей и отчета патологоанатома?

— Свидетелей не было, а отчет патологоанатома не вызывает подозрений.

— Странно!

— Очень странно! Поэтому я намерена поговорить с участниками аварии.

— Так всего один же остался в живых, я правильно понимаю? — встрял Белкин.

— Неправильно, Александр, — вздохнула Алла. — В живых не осталось никого.

— Но как же тот, другой артист, который вместе с Ларисой…

— Арсений Чувшин. Я не успела вам рассказать: дело в том, что он тоже погиб. Не в аварии — похоже, он стал жертвой ограбления со смертельным исходом.

— Вот это да! — воскликнул молодой опер. — Прямо рок какой-то! Выходит, несмотря на то, что в самой аварии погибли только три человека, они утянули за собой и остальных?

— Не надо искать мистику там, где ее нет! — поморщился Дамир. — Это всего лишь цепь совпадений, и ей наверняка есть разумное объяснение!

— И нам необходимо его найти, — подытожила Алла. — Дамир, возьмите на себя мать Чувашина и следователя по его делу. Надо выяснить обстоятельства нападения.

— Погодите, Алла Гурьевна, я правильно понимаю, что вы подозреваете, что между аварией и гибелью Бузякиной и этого… Чувашина существует связь? — перебил Шеин.

— Трудно сказать, — покачала головой Алла. — Но других зацепок у нас нет.

— А что с Гординой?

— Пусть посидит — в конце концов, она нам лгала, отрицая, что общалась с Ларисой незадолго до ее гибели! Пока что она — наша единственная реальная подозреваемая. Если вы отыщете мне кого-то еще, тогда и поглядим! Антон, а вас я хочу попросить поговорить с психиатром Бузякиной: думаю, она многое ему рассказывала.

— Скорее всего, — криво усмехнулся Шеин, — только вряд ли он станет со мной откровенничать: эти мозгоправы постоянно ссылаются на врачебную тайну!

— Может, вам повезет, ведь Лариса мертва, а вас интересуют вещи, не связанные с ее диагнозом, — предположила Алла. — Признания психиатра не смогут ей навредить!

— Ну да, это вы ему скажите… — процедил Антон.

— Я очень на вас надеюсь, — улыбнулась Алла. — А вы, Александр, займитесь-ка еще раз записями с камер: теперь, когда мы узнали так много о жильцах и гостях, что-нибудь может приобрести иной смысл и дать нам ниточку! А еще, — предваряя возражения молодого человека, — покопайтесь в социальных сетях Бузякиной и бывшего юриста Томина, Искомова: надо прояснить ситуацию с наличием или отсутствием у них любовной интрижки! Если посчитаете необходимым покинуть «логово» и выйти в свет для беседы с кем-нибудь, я возражать не стану. Итак, коллеги, время пошло!

* * *