Смерть Несущая

— Орэн Саймон Канэри родился в 3546 году по исчислению королевства Ирэми, является действующим членом совета верховных магов при Межрасовой Академии Магии, номер лицензии WMI 04R8958-2EO.

Человечек коротко поклонился и исчез вместе с сиянием, исходящим от документа. Если мы с Кимом знали, что Орэн действительно был магом, то наша семья была к этому не особенно готова. Дрожащими пальцами папа передал свиток владельцу и как-то неестественно улыбнулся. Мама, как обычно, взяла себя в руки гораздо раньше отца.

— Чем мы, — тут она несколько замялась, — обязаны визиту столь почетного гостя?

Орэн легко вздохнул, широко и открыто улыбнулся и посмотрел в глаза маме.

— Я пришёл к вам за своими учениками.

Казалось, что воздух потерялся где-то в груди. Я не могла ни вздохнуть, ни выдохнуть. Впервые в жизни я не знала, что сказать, что сделать? Как я могла всё это допустить? Почему сразу не осадила брата? Сердце пропустило удар и тут же понеслось с сумасшедшей скоростью: 'БУМ, БУМ, БУМ', отдавалось почему-то в висках.

— Я Вас не понимаю, господин маг, мои дети не обучены магии, — как-то рассеянно, сказала мама.

— Я и не говорю, что Ваши дети, Эсса Нима, обучены магии, — зачерпывая ложкой остатки каши из горшка, сказал Орэн, — Я говорю, что пришёл забрать учеников.

Тут от ступора отошёл отец.

— И кто же из присутствующих — Ваши ученики, господин? — отстранённо проговорил папа.

— А давайте у них спросим, — задорно подмигнув отцу, сказал Орэн.

Я так и осталась сидеть на своём месте, уставившись в Орэна немигающим взглядом. Но Ким аккуратно встал из-за стола. Шесть пар удивлённых глаз уставилась на брата. Сообразив в чем дело, я поднялась следом за Кимом и тут же, как нашкодивший котёнок, опустила глаза в пол.

— Ч-ч-что это значит, — пробормотал Карим.

— То и значит молодой человек, — сказал Орэн, — Ваши брат и сестра будущие маги Королевства, если отправятся со мной, конечно.

Тишина воцарилась в воздухе, неслышно было даже дыхания мага. Все замерли. И опять же моя мать не упустила контроль над ситуацией.

— Но как? — рассеянно спросила она, — Когда?

Орэн будто изменился на глазах у всех. Из важного господина превратился в заботливого дедушку.

— Нима, у твоих детей есть дар, — нежно сказал маг, — не признавать этого кощунство, но забрать их без твоего согласия я не могу. Посмотри на сына, он младший, и ты знаешь, что значит это для него через каких-то десять лет. И подумай, что могу дать ему я, — вкрадчиво сказал Орэн. — Посмотри на дочь, что уготовлено ей со всем тем, чем 'наградила' её природа? Кто возьмёт её замуж, — словно острый коготок царапнул меня по сердцу, было больно, когда о тебе говорили правду при тебе, но не замечая тебя. Словно почувствовав мою боль, Ким аккуратно взял меня за руку. — И подумай, что может дать ей магия. Здоровье, долголетие, безбедное существование — вот, что я предлагаю твоим детям. А взамен лишь прошу твоё и Леонида согласие. Я своего слова не нарушу, не знаю в курсе ли вы, но для мага ученики ближе, чем родные дети. Если уж признал, то до конца.

— Но, … но я так сразу не могу, — вечно суровое лицо матери, изменилось на неожиданно рассеянное. Её глаза, глаза больной собаки обратились к отцу.

— Если ты поклянёшься серебряной нитью в своих словах, — неожиданно жёстко, сказал папа, — я дам согласие.

Орэн серьёзно посмотрел на нас с Кимом и коротко кивнул. Его ладонь, которую он поднял перед собой, засветилась голубым сиянием, и маг сказал:

— Я клянусь перед вами Нима и Леонид Арелли серебряной нитью своей, что не нарушу слова в заботе о ваших детях, пока она будет им необходима.

Сияние неожиданно полыхнуло, и на безымянном пальце мага возникла витиеватая татуировка в форме кольца.

— Такая клятва устроит тебя кузнец? — как-то устало проговорил маг.

— Да, — коротко ответил отец, — Я принимаю твою клятву и даю своё согласие.

Тут отец сжал свою огромную ладонь в кулак и кратко мазанул по глазу. Я почувствовала боль человека, что дал мне жизнь. Минутный порыв, и я оказалась рядом с папой, сидя у него на коленях и прижимаясь всем телом к широкой груди. Его огромная ладонь гладила меня по голове, а я чувствовала, что отец растерян как никогда. Его боль, казалось, терялась в моих волосах. Я плохо понимала, что сейчас происходит, и к чему это может привести. Но одно я знала точно, так должно быть. Орэн делал всё правильно.

— Нима, что скажешь мне ты? — отстранённо спросил Орэн, будто зная ответ.

— Я говорю тебе да маг, но ставлю условие, — сказала мать, неожиданно жестко, — Марами и Энаким должны будут проводить дома не меньше месяца в году.

— Пока я буду отвечать за них, я даю своё согласие, — легко сказал Орэн.

— Да будет так, — кивнула Нима.

— А теперь не покажете ли вы мне, хозяева, где я смогу поспать перед дрогой, завтра на рассвете мы уезжаем.