Смерть несущая. По ту сторону грани

— Ты слишком молода, чтобы контролировать это, — вдруг заговорила она, когда мы оказались на скалистом обрыве у океана, чьи волны с грохотом разбивались о скалы далеко внизу. Небо заволокло тяжелыми тучами. И, казалось, мир вокруг погрузился в кромешную тьму. — Когда я решила связать себя с дэйургом, то и понятия не имела, что получу ещё что-то кроме силы. О, да, сила была завораживающей, но моя слабость перед ним… жалкой.

— Ты убила его, — чуть слышно сказала я, всё ещё не оставляя попыток избавиться от липкого, вымораживающего все внутри страха, который сковывал разум, затмевая собой всё вокруг.

— О, — кривоватая усмешка соскользнула с её губ. — Разве не есть смысл этого симбиоза в том, чтобы разделить свою судьбу с тем, кто сделает для тебя то же? Так рассуждали жрецы наших храмов. Но лично я теперь понимаю, в чем истинный смысл… Выживает сильнейший, моя милая Мара. И тот, кто сумеет перешагнуть через эти навязанные чувства, сумеет получить желаемое. Мне нужна была сила — его сила — а не уязвимость рядом с ним. Я всего лишь взяла то, зачем все и затевалось. Посмотри на себя, — хмыкнула она, — идешь за мной, будто корова на привязи. Ты не можешь пошевелиться, чтобы отказаться и подвергнуть его жизнь опасности. И ты будешь делать всё, лишь бы защитить его. Разве тебе нравится то бессилие, страх, паника, что сейчас отнимают все твои силы? Разве это может сделать тебя счастливой?

Мы продолжали спускаться по узкой каменной тропе, что вела вниз по отвесной скале туда, где сейчас взрывались глухими раскатами разбивающиеся о камень волны. Несмотря на ужасающий грохот вокруг, я продолжала слышать её рассуждения. Хотя слышать их мне совершенно не хотелось. Сравнение с "коровой" вышло весьма удачным. Она была права. Я действительно пойду за ней туда, куда она скажет и сделаю всё, что велит… Вот только, не всё так просто сейчас. Даже, если сегодня, там внизу мы с Каа'Лимом останемся навсегда, она оттуда не выйдет. И, кажется, впервые я осознавала свой дар так ясно, как и те возможности, что вложила Она в меня.

Под её пространные речи мы спускались все ниже. Чем ближе мы были к цели, тем спокойнее начинало биться моё сердце, тем яснее становился разум. Это была узкая тропка, ведущая к темному зеву пещеры, где всё должно решиться. И всё должно закончиться…

* * *

Её смех, голос, некогда принадлежавшие его дочери до сих пор звенят у него в ушах. Сегодня, глядя на себя в зеркало, видя этот загнанный взгляд некогда властных глаз, Эдриан впервые осознал всю степень собственного ничтожества. Он не мог противиться ей. Не было в нем ни сил, ни мужества, ни воли.

"И это повелитель?!" — мысль вспыхнула в сознании так ярко, что он отринул от собственного отражения.

"Неужели теперь такой будет его жизнь? Неужто всё, что ему осталось — рабство? Влачить существование, будто он не повелитель своего народа, а вещь… Обычная запасная вещь?!"

Именно в это утро он попытался покончить с этим. Впервые дойдя до той степени отчаяния, когда жизнь показалась не такой уж важной штукой, за которую стоит цепляться во что бы то ни стало. Он думал, что уже не очнется. Но открыв глаза он увидел над собой лицо, которое некогда воспринимал, как родное. Сейчас же — это лицо принадлежало ненависти, что в бессильной ярости жгла его изнутри.

Она стояла, склонившись над ним, и смеялась так, будто увидела нечто настолько смешное, что от смеха проступают слезы.

— Старый идиот, — хохотала она. — Ты, что же думаешь, что вправе решать, когда это закончится? Правда?! — очередной приступ её хохота оглушил его. Впервые с того момента, как ему исполнилось семь, он хотел расплакаться. Позорно, жалко разрыдаться у её ног. Как она сумела сломать его так быстро?

Но он был сломлен. Именно это чувствовал он. Скоро почувствуют и его подданные. И так же быстро его собственный сын заявит свои права на трон… Хотя, разве есть в его стране хищник сильнее, чем тот, у ног которого он лежит?

И вот сейчас, стоя посреди зала и провожая взглядом тонкий девичий стан, принадлежавший высокой рыжеволосой девушке, которая легко скользила меж гостей следом за Марой, что только скрылась за дверью, ведущей на террасу, он принял решение. То единственно верное решение, которое должен был принять именно сейчас. Пока его жизнь хоть чего-то стоила! Пока он мог… пытаться.

— Надо торопиться, — буркнул он себе под нос, ища место, где мог бы ненадолго остаться один. Всего-то и нужен крохотный закуток, где его никто не увидит.