Смерть несущая. По ту сторону грани

Не в силах отвести взгляд от её хищных серых глаз, он тонул в них, делая один решительный шаг по направлению к ней и не без удовольствия отмечая, что и она ждет, когда же расстояние между ними исчезнет. Его ладонь накрыла её запястье и неспешно заскользила выше по шероховатой коже куртки, чтобы почувствовать раскаленную огнем страсти разницу, соприкоснувшись с нежной и такой горячей кожей её шеи. Кончиками пальцев пройтись по линии скулы и утонуть ладонью в густых серебряных волосах, чтобы почувствовать жар её дыхания, опаляющий его губы. Наваждение или затмение закрыло собой сознание… и невозможно отвести взгляд, нет сил отстраниться или отпустить. То, что он испытывал сейчас, сминало под собой все доводы разума. Было ли причиной этого то, что он продолжал удерживать её руку. Или всё это время он был столь слеп, что не понимал, как на самом деле относится к своей Владыке. Он не знал и, если уж быть до конца откровенным, не хотел этого знать сейчас. Один судорожный вздох на двоих, и он склоняется к её губам, чтобы вместо их шелка почувствовать пальцы её руки, что легли на его губы. Ещё какое-то время он непонимающе смотрел в её глаза, чтобы наконец осознать, что только что едва не произошло, и ощутить острое чувство потери, стоило ей одернуть руку, что он до этого момента сжимал. Мара тяжело вздохнула и одним решительным шагом отступила от него. Должно быть в первые в жизни, Лео почувствовал себя нерадивым учеником нелепо мнущимся у доски под цепким взглядом учителя. Всего мгновение неловкости, странное замешательство от произошедшего, и вспышка неистовой ярости, что у него в руке больше нет её запястья. Что она отстранилась, не позволила ему коснуться себя, чтобы с трудом втянуть воздух, а с ним и аромат её возбуждения, говоривший куда красноречивее любых её слов или действий.

— А, — замявшись, начала было она, — может поедим? — выпалила она, явно стараясь сделать вид, будто ничего только что не произошло.

Да, что с ней такое?!

— Можно и поесть, — сквозь зубы процедил он, думая, что что-то ему все это напоминает…

В кои-то веки еда волновала меня меньше всего! У меня дрожали колени, мое сердце сжималось и тут же ускорялось. Даже легкие и те начинали отказывать, потому как дышать удавалось через раз.

Когда я была ребенком, то размышляя о любви между мужчиной и женщиной, я полагала так: раз двое любят и хотят быть вместе, то значит, они идут в храм и сочетаются узами брака пред ликом Пресветлой Богини. Будучи подростком, и фантазируя о своем первом поцелуе, я наивно полагала, что целуются, когда любят и хотят этого… Всё было просто и линейно. Могла ли я представить себе тогда, что мой любимый мужчина, будет желать поцеловать меня после того, как ещё несколько минут тому назад обговаривал условия своего бракосочетания и увы не со мной? Или, что такое желание у него возникнет, после того, как он цапнет меня за источник собственной жизненной силы, что с удобством расположился у меня на запястье? Или, что меня саму едва не замкнуло от таких его прикосновений? Стоило нашим рукам соприкоснуться, как что-то изменилось внутри меня. Словно две отдельные энергии, что питают наши тела, вдруг замкнули друг друга. Каждая клеточка тела пропиталась этой силой, что теперь вибрирует и звенит внутри. От такого подъема энергетического фона, ощущения, словно ещё немного и я сама начну быстро подпрыгивать на одном месте. Ни сидеть, ни есть, ни тем более говорить — не хотелось совершенно! Было одно дикое и неподвластное разуму желание — скинуть с себя одежду и упасть в его объятия, что бы ещё хоть раз почувствовать, как дикая сила бежит по венам кружа голову и взрывая сознание.

Но… Как всегда это глупое и вездесущее 'но' встало между нами. Именно сейчас это казалось 'подделкой'. Не того я хочу и не о том мечтаю. Я не хочу, чтобы он начал целовать меня, а я бы не устояла, а потом, он сказал бы всего одно слово, которое навсегда перечеркнуло бы такое понятие, как 'мы'. Он бы сказал:

'Прости, но это была ошибка'.

На этом всё бы закончилось, так и не начавшись, потому что его бы привлек во мне именно 'источник', а не я.

На этом всё бы закончилось, так и не начавшись, потому что его бы привлек во мне именно 'источник', а не я.

Чего мне стоило поднять руку, казалось, что легче отгрызть себе эти пальцы, чем положить на такие желанные, манящие губы, но… Ненавижу 'но'!

— Чего желаешь? — спросил он, сквозь зубы.

С трудом поняв, о чем он спрашивает, и едва не ляпнув 'тебя' в ответ, глубоко вздохнула, и сказала:

— На самом деле я хочу поговорить о конференции…

Лео обернулся, смерив меня неожиданно тяжелым и холодным взглядом, от которого рой мурашек заскользил по спине.

— И, что именно тебя интересует?

— Ну, например, почему никто не соизволит подготовить меня к ней?

Лео изогнул бровь, раздраженно фыркнул, но всё же ответил:

— Вопросы стандартные для первого представления обществу, ничего сложного там не будет, наверное, потому никто этим и не озаботился. Ты хочешь узнать, о чем именно будут спрашивать?