Смерть несущий

Спустя полтора дня Сергей Николаевич Ефимов и его команда, а именно, все мужчины, посещавшие с ним Ярослава, уже имели первые результаты работы. В достижении результатов им пришлось прибегнуть ко всем методам из возможных. Сергей звонил на адрес информационно-развлекательного портала, на который была выложена запись под названием «Срочно. Город погряз в пороках. Берегись. Он пришел!». После непродолжительного спора, в котором Сергею пришлось пообещать рекламу сайту в журнале «Мудрое слово», женщина на другом конце трубки, представительница сайта, сообщила Сергею, кто скрывается под псевдонимом «SMAILLICK». В тот миг, Сергей подскочил на кресле, словно выиграл лотерею. На самом же деле, Сергей Николаевич Ефимов коснулся того, чего не стоило.

Максим Семенович Краснов, житель города Кургановск, двадцати четырех лет. Этой информации было вполне достаточно Сергею Ефимову. Он, как журналист, знавший, кто является информатором журнала «Мудрое слово» из работников правопорядка, тут же связался с полицией. Дождавшись, когда на мобильный телефон, именно на мобильный, информатор из полиции отказывался пользоваться другими телефонами, ответил нужный ему полицейский, Сергей сообщил то, что ему необходимо. Адрес Максима Семеновича Краснова. Полицейский назвал цену, Сергей посчитал ее вполне приемлемой, на том и договорились. С того момента, как пять тысяч рублей были переведены на банковскую карту полицейского, отчет пошел. В течение часа Сергей Николаевич Ефимов уже имел адреса четырех Максимов Семеновичей Красновых, проживающих в городе Кургановск, помимо этого, полицейский-информатор сообщил их возраст. Дело осталось за малым. Отбросив людей неподходящего возраста, Сергей узнал нужный.

По указанному адресу выехали двое журналистов. Николай Васильевич Бодров и Максим Сергеевич Светлаков, двое журналистов, не предложивших идеи насчет разбирательства с видеороликом, и теперь работающие под командой Ефимова. Автомобиль мчался, неся журналистов по шоссе к району Васильки, тому самому, где совсем недавно произошел печальный инцидент с работниками правоохранительных органов. Наконец, автомобиль Николая Васильевича, блестящая новенькая тойота, добрался до нужного района, до нужной улицы и дома. На улице Пушкина, в это предобеденное время, никого не было видно. Тихие дома стояли, ожидая, когда вернуться люди, работающие и учащиеся. Лишь пару раз тойота журналистов проехали мимо пенсионеров, медленно идущих от магазинов, и одиноких женщин-мам, везущих перед собой коляску с маленьким ребенком. В остальном же, улица словно затаилась, ожидая чего-то зловещего. И не удивительно, только за прошедшую неделю, в этом районе города и именно на этой улице совершено три убийства. В двух случая из них убийца покончил с собой, в третьем пойман и арестован.

Автомобиль медленно ехал, словно и на него передалось это странное чувство затаенности, что царило вокруг. Словно прибавь газ водитель, как тут же случиться что-нибудь не поправимое и страшное. Даже деревья, что стояли рядом с домами, слегка нависая над полосой асфальта, едва шатались и не издавали ни звука, а их листья, падали и медленно кружились в воздухе, боясь нарушить гармонию царящей тишины.

Тойота остановилась у дома номер десять. Журналисты покинули автомобиль и направились по необходимому адресу. Дом номер десять являл собой печальное зрелище обветшалости. Его стены покрылись трещинами, прорезающими кладку камня и уходящими по самую крышу двенадцатиэтажного здания. А его балконы, три из которых казалось, что вот-вот упадут, трещины на них походили на паутину в сети паука, были страшными и обвисшими, словно дом пережил землетрясение. Казалось, стоит ногой ступить на один из балконов, как он тут же обрушиться вниз. И не позавидуешь участи тех, кто окажется в этот момент под обвалом камня, бетона и железа, градом осыпавшихся вниз.

Максим Сергеевич Светлаков нажал на звонок, расположенный у двери квартиры номер тридцать, расположенной, в свою очередь, в доме номер десять. За дверью раздался сильный звон, слышимый по другую сторону двери. Прошла минута, но в квартире не раздалось ни звука, сообщающего о чьем-либо присутствии в ней. Журналисты засомневались, а есть ли там кто? Ведь чтобы попасть в дом, они не звонили в домофон квартиры номер тридцать. Входную дверь дома журналистам открыл, выходящий в это время подросток. Парень, на вид от тринадцати до шестнадцати лет, выскочил из подъезда, накинув на голову кепку и капюшон белой толстовки, висящей на подростке, словно на стебле маленького кустика.

Максим Сергеевич снова нажал на звонок. В этот самый момент входная дверь квартиры номер тридцать открылась. В узком проеме между дверью и дверной рамой возникло лицо молодого мужчины лет двадцати пяти. В дверной проем смотрел брюнет с короткой стрижкой, с тонкими острыми чертами лица, тонкой бородкой, расположенной по видимому краю нижней челюсти. Под носом у него расположились небольшие усики, идущие тонкими полосками от самого носа к подбородку, смешиваясь с бородой.