Смерть, отбор и котики

- Для разговора этого будет достаточно. Но только не долго, - шепнула скрытая плащом фигура распрямляясь и вновь застывая.

Несколько мгновений я еще посидела, надеясь на продолжение божественной аудиенции, но нет. Мне обрисовали всю безрадостность перспектив и оставили разбираться с последствиями. Еле заставила себя подняться на ноги и поползла на выход из алькова. Тяжесть ответственности давила изрядно.

На выходе я поймала интересную картину. Фон Грейслинг стоял, прижимая племянницу к себе спиной и зажимая сверкающей глазами Сари рот ладонью, а за ним самим, скрипя костями, прятался скелет. Я застыла, пытаясь осознать, что такого еще могло произойти пока меня не было.

- Мы уловили краем глаза ваше… общение с богиней, - сухо пояснил оборотень на мой вопросительный взгляд. – Некоторых, оно даже слишком впечатлило.

Представила себе, как со стороны выглядело, когда статуя Смерти в балахоне и с косой в руках склонилась надо мной, а потом еще и подзатыльник давала, и понимающе покивала головой. Хорошо хоть в обморок никто не грохнулся. Хотя… скелет, увы, просто не мог этого сделать. Но кажется пытался.

- Каков вердикт? – скупо уточнил палач, не спеша освобождать рыжую из рук, хотя той явно хотелось что-то высказать.

- Мы с вами в полной… - чуть не выругалась, но бросив взгляд на девочку притормозила, - затруднительной ситуации.

- Это было ясно уже давно, - скептически заметили мне.

- Нет, вы просто себе не представляете реальных масштабов. Буквально-таки мировых, - скривилась я. – Но это я потом вам наедине расскажу. А сейчас, - я призвала в руку косу и критически уставилась на мраморный пол, - как думаете, мне сильно попадет за порчу пола? Или вы прикроете этот позорный факт очередного вандализма с моей стороны?

- Зачем? – нахмурился мужчина.

- Нужно расчертить круг призыва, - поделилась я божественной милостью. – Причем именно в самом храме. Мне, кроме как косой, его рисовать больше нечем, кинжал пол точно не возьмет. А вам?

- Кого еще вы собрались призывать? – с подозрением уточнил фон Грейслинг.

- Лича, - со вздохом призналась ему.

И даже успела замахнуться косой в руке, чтобы испортить мраморные плиты под ногами, но была жестко перехвачена чужой рукой.

- Вы не можете притащить в этот мир лича, - заявил оборотень, сверля меня настороженным взглядом.

- Вот тут вы правы, - с грустью вздохнула в ответ, - не могу. Но хоть поговорить получится.

Какое-то время желтые глаза с подозрением вглядывались в меня, но осознав, что пришествие мертвого некроманта этому миру все же не грозит, хватка на руке постепенно ослабла, освобождая меня.

Похоже зря я делилась подробностями небытия некромагов. Кое-кто тут явно надумал лишнего. Хотя по факту лич бы нам здесь очень даже пригодился.

Рисунок я выцарапывала долго и старательно – мало того, что орудовать лезвием косы не слишком удобно, так еще и пентаграмма незнакомая, кто его знает, чем все обернется, если я случайно не там закорючку поставляю. Закончив еще пару раз придирчиво осмотрела свое творение.

- Ты правда будешь вызывать лича? – громким шепотом уточнила Сари. – Настоящего?

- Правда, правда, - отозвалась мрачно.- Так что вы лучше отойдите чуть подальше.

- Ритуал может быть опасен? – тут же насторожился фон Грейслинг.

- Мне его сама богиня Смерит в голову вложила, - напомнила ему, - так что поосторожнее с высказываниями. Так и обидеть можно ненароком. Все, всем тихо. – постановила сурово и опустилась на колени перед кругом.

Тут уже своими силами не воспользуешься – остается только взывать к божественной помощи. Так что вместо привычных заклинаний с губ полились уже подзабытые молитвы и воспевание Милостивой богине. Тени в зале постепенно сгущались, и даже огоньки свечей как будто съеживались, стремясь спрятаться от тьмы. А в центре круга сгущалась тяжелая плотная дымка тьмы, с каждым мгновением все сильнее окутывая пространство пентаграммы непроницаемой завесой и уплотняясь.

Голос мой оборвался и весь мир словно замер на мгновение. Удар сердца и вот с толчком ветра тьма резко рассеялась, открывая содержимое пентаграммы и позволяя свечам вновь воссиять освещая изменившуюся картину.

Первым делом я заметила, что изменился пол. Ровно на границе вычерченного мною круга белый с прожилками мрамор, внезапно переходил в потертый деревянный паркетный пол. Весьма мне знакомый. А в центре круга обнаружилось потрепанное гобеленовое кресло, тоже не раз виденное мною. Но вот то, что находилось в нем, стало для меня неожиданностью.

На костистых коленях, прикрытых идеально выглаженными брюками развалились Феликс и Валика, нежась под костяшками пальцев. На плечах прикрытых сюртуком устроился дремать Ангус, помахивая длинным пушистым хвостом. Ну а на спинке кресла вытянулся кверху пузом раскинув все лапы Мяврик.

- Я так и знала! – вскочила на ноги, обвиняюще ткнув пальцем в застывшую картину – «приятный вечер с котами у камина». – А сам мне все время: «Это твои питомцы, почему я должен ими заниматься, я вообще не люблю животных». И что это тогда?