Смерть парфюмера

Если эти слова и оскорбили его, то он не подал виду. На самом деле я не была уверена, слушает ли он нас. Антуан зажег сигарету и курил, глядя куда-то в угол.

— Отец отличался от всех тех людей, которых я когда-либо встречала, — продолжила Сесиль. — Он как-то мне сказал, что молодым человеком мечтал о далеких краях. Когда он был почти ребенком и частенько спал на холодной земле, он смотрел на звезды и представлял себя в какой-нибудь далекой стране. Он был человеком, который сделал свои мечты явью. Позже он путешествовал по миру от Египта до Персии и Индии. Видел местные чудеса и собирал традиционные ароматы. Мне кажется, именно по этой причине он любил духи. Отец говорил, что для него каждый аромат — сочетание воспоминаний. Он превращал ароматы и полюбившиеся ему воспоминания в осязаемые предметы. Я не знаю никого, кто мог бы это воплотить так же, как мой отец.

Говорила Сесиль красноречиво, и мне стало грустно, что такая богатая и насыщенная жизнь оборвалась столь внезапно. Какая потеря, что все знания, вся страстность, сопровождавшая подбор ароматов и превращение их в физическую субстанцию, безвозвратно ушли. Я радовалась тому, что Сесиль Беланже, похоже, унаследовала от отца эту страстность. «Парфюм Беланже» окажется в хороших руках. При условии, что Антуан Беланже поделится с ней браздами правления.

— Я думал, что ваш муж будет здесь для обсуждения деталей, — вдруг произнес Антуан, вторгаясь в сентиментальные рассуждения Сесиль. Я, конечно же, понимала, что он имел в виду. Он ожидал, что Майло возьмет на себя финансовые аспекты этого дела. В этой области я была достаточно подкована.

— Мой муж знает, что я сама могу обсудить детали, — любезно сказала я.

И снова ему едва удалось скрыть раздражение.

— Очень хорошо. Тогда давайте обсудим цену, не возражаете?

Мы все обсудили, и я отметила, что мсье Беланже заключил выгодную для себя сделку. Я ожидала, что цена окажется высокой, так оно и вышло. Однако, как заметил Майло, она стала бы невысокой, если бы помогла нам раскрыть убийство. Я действительно не сумела придумать иного способа провести достаточное количество времени с семьей Беланже. В конце концов, если бы я не придумала этот план, я бы уж точно не пила сейчас с ними чай.

Деловая часть закончилась. Антуан, похоже, потерял к разговору всякий интерес.

— Я оставлю вас, чтобы вы обсудили детали. — Он встал. — Рад был с вами познакомиться, мадам Эймс.

С этими словами он вышел из комнаты. Я, признаться, обрадовалась его уходу. Не то чтобы от него мне становилось не по себе — я достаточно долго общалась с подобными людьми, — я обрадовалась случаю поговорить с Сесиль с глазу на глаз.

— Вы должны простить моего брата, — вступила она, когда он ушел. — Антуан никогда не отличался светскостью манер. Полагаю, что в этом он напоминает отца.

— А кто из вас больше похож на отца? — спросила я.

Этот вопрос, похоже, застал ее врасплох, и я на мгновение забеспокоилась, не сказала ли что-то не то. Но Сесиль, кажется, просто задумалась над моим вопросом.

— По-моему, мы оба на него похожи. У меня от отца страстность, а у Антуана — решительность и желание преуспеть.

— Полагаю, он гордился вами обоими.

По ее лицу пробежала тень.

— Да, думаю, что гордился.

Интересно, приходило ли Антуану и Сесиль в голову, что их шансы добиться успеха были бы выше, если бы они работали сообща. Унаследованные ими от отца черты характера лучше всего сочетать. Хотя не мне им это советовать. Это им придется понять самим.

— Ну, — встрепенулась Сесиль, — а теперь перейдем к приятной процедуре — обсудим аромат. — Ее глаза вдруг вспыхнули.

— Боюсь, что я не очень много знаю об изготовлении духов, — призналась я. — В этом я целиком полагаюсь на вас.

— Наука об ароматах, — продолжила она, устроившись на краешке стула с атласной обивкой и сложив руки на коленях, — это нечто такое, что нельзя объяснить за несколько минут. Это искусство, на овладение которым потребуется целая жизнь. Я долго училась, и все же очень многое мне еще предстоит узнать. Люди думают, что достаточно лепестка орхидеи и капельки розового масла, чтобы создать аромат. Ничего подобного. Все куда более загадочно. Это одновременно химия и волшебство.

Сесиль подняла на меня глаза, словно внезапно поняла, что слишком много говорит, но ее улыбка не была смущенной. Ее скорее веселила мысль, что кто-то может относиться к этому предмету не столь серьезно, как она.

— Простите. Я обычно увлекаюсь, когда речь заходит о парфюмерии.

Я улыбнулась:

— Меня ваш рассказ завораживает.

Она пару секунд внимательно меня разглядывала, словно выискивая в моих словах фальшь, но я говорила совершенно искренне. Меня восхищала и ее увлеченность, и умения, которые требовались, чтобы ей следовать.

Сесиль встала и поправила юбку.

— Никто из моих братьев не обладает качествами, которые нужны для того, чтобы стать настоящим парфюмером. У Антуана, возможно, есть для этого голова, но нет сердца. Создавать духи — это как писать музыку. Можно знать все ноты, но если нет настоящих эмоций, в произведении всегда чего-то не хватает. В нем нет души.