Смерть планеты

По указанию Супрамати Нивара привел в действие большой электрический аппарат; из него стали выделяться длинные полосы света, которые обвивались вокруг них и образовали удивительную сетку вроде клетки. Через несколько минут все побледнело и расплылось в воздухе.

– Теперь пусть пожалует! – весело сказал Нивара, останавливая аппарат. – Жаль, не настал еще час, чтобы доказать этому дьявольскому ублюдку, с кем он имеет дело. Нехорошо, конечно, адепту радоваться чужому несчастью, но я не могу отделаться от чувства глубокого удовлетворения при мысли о приближающемся наказании, которое поразит это презренное человечество. Супрамати покачал головою.

– То, что их ждет, так ужасно, что надо быть снисходительным и жалеть их.

Прошел, может быть, час, как вдруг по комнате пронесся порыв ледяного ветра и снаружи донесся глухой шум, слышный, разумеется, лишь посвященным.

– Гость наш приближается; я приказал провести его в голубую залу, – сказал Супрамати, вставая. – Пойдем со мною, Нивара, он также со своим секретарем Мадимом; а прочую его свиту наши друзья остановят у дверей, – прибавил он, увидав, что подвластные ему духи стихий собрались и окружили его, чтобы защищать собою.

Действительно, у входа во дворец загорелся бой, невидимый, конечно, для глаз смертных – между духами стихий с одной стороны, и ларвами, вампирами и прочей адской поганью, составлявшими свиту Шелома Иезодота. Воинство мага победило, однако, – ни один из нечистых не попал во дворец. А внешним образом борьба двух враждебных начал выразилась черными, затянувшими небо тучами, сгустившимся, тяжелым воздухом и глухими раскатами грома. Когда Супрамати вошел, голубая зала, выходившая в сад, погружена была в белесоватый сумрак, и в широко открытое окно видно было, как сверкали молнии, жгучий ветер вздымал столбы пыли.

Шелом Иезодот стоял один посреди комнаты и нервная судорога искажала его мертвенно-бледное лицо. Мадим оставался, вероятно, за дверью, и, заметив это, Нивара тоже удалился из скромности.

Два могущественных противника остались одни и смерили друг друга взглядом. Они-то понимали значение волнений атмосферы. Взгляд Супрамати был по-прежнему спокоен и ясен, тогда как в зеленоватых глазах Шелома сверкала ненависть и зависть, словом, весь ад хаотических чувств, таившихся в его мрачной душе. Как очарованный, взгляд его не мог оторваться от высокой и стройной фигуры мага, который весь точно светился голубоватым светом, скоплявшимся над головой в виде блестящего ореола.

На легкий поклон Супрамати Шелом ответил наклоном головы, значительно, впрочем, ниже обыкновенного. В атмосфере этого дворца свет давил его, как свинцовая тяжесть, и по гибкому стану пробегала холодная дрожь. Руки друг другу они не подали, потому что этот обычай был давно уничтожен. Он процветал в то время, пока оккультные законы были почти неизвестны, и никто не подозревал могущества прямого соприкасания двух противных сил. Сатанисты знали этот закон и избегали подавать руку верующим.

– Приветствую тебя, принц Супрамати. Я явился предложить тебе мир, – начал Шелом минуту спустя. – Я знаю, что ты и братья твои покинули свое гималайское убежище, чтобы бороться со мной. И верно, в этом мире нам обоим нет места. Земля с ее наслаждениями и богатствами – моя область; вам тут нечего делать, потому что ваше царство «не от мира сего». Борьба между нами будет ужасна, так как вы знаете, что мое могущество равно вашему. Подобно вам, я повелеваю стихиями, знаю тайну исцеления, и легионы духов покорны мне; я воскрешаю мертвых и камни превращаю в золото. Но прежде чем начать эту решительную борьбу, я предлагаю тебе выгодную сделку. Вы хотите спасать души? Хорошо, хорошо. Скажи, во сколько душ оцениваешь ты свое пребывание здесь, и я добровольно дам их тебе. Хочешь пять тысяч?… Десять?… Пятьдесят?… Только берите их и уходите, не стойте на моем пути.

– Предложение твое блестяще, но неприемлемо, потому что я не могу брать души; они должны сами прийти ко мне. Только в борьбе очистятся они и с полной свободой сделают выбор между добром и злом.

Глаза Шелома гневно сверкнули.

– Я знаю, на что вы рассчитываете, – на чудодейственную силу первобытной эссенции, которую вы, «бессмертные», считаете своей исключительной собственностью. Ну, так вы ошибаетесь; я нашел то, что вы так тщательно скрывали, и совершу больше чудес, чем вы,- скупцы, недостойные хранители предания, лишившие людей этого сокровища. На ваших глазах, так сказать, перемерло множество людских поколений, но вы не пошевелились; а я каждому дам возможность наслаждаться бесценным даром – жизнью. Вы предсказываете близкий конец мира и будто ничто не может предотвратить это разрушение? А вот я… – он горделиво выпрямился и затрепетал. – Я остановлю разложение планеты; я покрою землю цветущей растительностью, и плодородие станет неистощимым, а люди, вечно здоровые и молодые, одаренные планетной жизнью, будут наслаждаться всеми ее радостями и боготворить меня как своего благодетеля.