Смерть – плохая примета

Роман развернулся и молча, чуть прихрамывая, потопал вперед, Марья крикнула ему в спину:

– Тихону надо было задержать нас любой ценой! – пошла вслед за другом, приноровилась к шагу. – Я это чувствовала!

– И что дальше? – спросил Роман через некоторое время, когда осмыслил только что услышанное.

– Вариантов много, – печально проговорила Маша. – Он мог вернуться в подвал один, застрелить нас всех по очереди, а потом сказать – ты на него набросился вместе с Игнатом. Еще мог за ужином напоить как следует свою свору… Я, Рома, рядом с Сергеем все время была… Слышала, как он пыхтел недовольно…

– Недовольно? – переспросил Роман.

– Да. Сереже не все нравилось в происходящем. И думаю… Тихон легко навел бы его на разговор о том, какую опасную штуку ОНИ – заметь, все вместе – затеяли. Не исключено, Сережа сам бы предложил нас утопить в озере вместе с машиной…

– Н-да, – крякнул Савельев, – Тихон умный…

– Вот видишь! Он не мог выставить тебя на бой. Ты слишком заметная фигура в мире бокса. А пушечного мяса, – Маша обреченно махнула рукой, – у него и без спортивных звезд хватает. Вот думаешь, он не смог бы как-нибудь ласково, с хитрецой Игната обработать? – Роман сопел не отвечая. – Еще как смог бы! Наплел бы парню – заплати, мол, дружок, по счетам и вали на все четыре… Но он – он повел себя как последний отморозок… Заставил тебя…

– Тут я с тобой согласен, – неожиданно перебил Савельев. – У самого в голове не укладывалось – зачем так рисковать? У меня, поверь, своих болельщиков всегда хватало. Даже если бы на бое присутствовал хоть один человек немного близкий к миру спорта, уже на следующий день по Москве поползли бы слухи – Тихон беспредельничает. Уж я бы на ринге даже в «клетке» молчать не стал.

– Вот! Вот! Теперь ты понимаешь – все это был спектакль! И скорее всего, для всей своры – тоже!

После этих слов остановился уже Савельев, и Марье пришлось оглядываться.

– А как ты думаешь? – прищурился задумчиво. – Кому звонил Тихон? Может быть, твоей Луизе? Такую рисковую тему можно поднять только ради кого-то близкого… родного…

– Или ради чего-то кровного, – быстро вставила Мария. – Конкретно – ради денег. Они Шефилову роднее всех близких. А деньги у тестя моего шефа – больши-и-ие…

Савельев фыркнул и тронулся с места.

– Роман! – крикнула Марья, так и оставшаяся стоять. – Луиза здесь ни при чем! – Боксер недоуменно покачивал головой, и Марья, обгоняя защит ника и друга, заглянула ему в лицо: – Ты мне не веришь? Не веришь?! – Роман шагал молча. – Ну вот смотри. Я доказала тебе, что есть у меня чутье на людей и неприятности? Скажи! Доказала?! – дернула за рукав ветровки.

– Ну, – буркнул боксер.

– И вот теперь послушай. Луиза – мой друг. Настоящий! Она не могла мне навредить!

– Твои слова да богу в уши, – пробормотал упрямец.

– Ну что ты в самом деле! – огорчилась девушка. – У тебя что – друзей нет?! Или не было никогда…

– Почему же не было – были.

– А лучший – есть?!

– Есть.

– И вот представь. Твой лучший друг совершает подлость по отношению к тебе. Можешь такое представить? – Роман покрутил головой, хмыкнул. – Э! – возмутилась Марья. – Ты брось этот свой мужской шовинизм! У женщин тоже дружба настоящая!

– Маш, – остановился Савельев. – Я не про женскую дружбу. Я про сестру Шефилова и про то, что все сходится на ней.

– Нет! Все сводится к простому телефонному звонку! Тихон поменял решение после этого разговора! Ну вот еще представь. К тебе домой приезжает старый приятель, обвиняет тебя неизвестно в чем, в каком-то убийстве…

– И?

– Но ты спокойно после всех перетрясок болтаешь с кем-то по телефону.

– Да не поверю ни за что! Голова Тихона была занята нашими проблемами, не мог он просто так болтать с кем-то в этот момент!

– А если это просто случайный звонок?! Тот же адвокат мог перезвонить!

– Мог, – покорно согласилась Маша. – Но я в совпадения давно верить перестала.

Роман повесил голову, и минут десять, а может, все пятнадцать два беглеца топали в полнейшем молчании. Они уже давно перестали опасаться оставить следы на ровных участках дороги, уже ступали по двум параллельным полоскам дороги, так как в неясных серых сумерках легко попасть ногой на заросшую мхом колдобину или сучок, а ноги, как известно, спасают не только волков. Беглецов ноги спасают еще почище. Облава тут ведется уж совершенно – волчья…

Роман присел на поваленное дерево поправить сползшую обмотку на пятке, распрямился и взглянул на Марью:

– Знаешь… Чем больше думаю, тем больше понимаю, что ты права. Сегодня ночью нас перестреляли бы в том бункере. Тихон не зря мне про чеха при Сереже сказал. После этих слов Серега нас всех сам на тот свет отправил бы… Даже намекать-упрашивать не потребовалось бы…

– Почему? – подняла брови Марья. – При чем здесь чех?

– А ты что, разве не поняла? – пригляделся к подруге боксер и услышал абсолютно правдивый ответ:

– Нет.

Ну наконец-то –свершилось! Крашенная под золото голова – ГОЛОВА! – дала сбой.

Савельев выдержал театральную паузу, встал, поддернул ремень на брюках…

– Чех, Маша, – это чеченец. Поняла? – усмехнулся: – Неужели раньше не слышала?