Смерть по имени сон

— Простите меня. Но, видите ли, могла пройти и сотня лет. Я остался далеко позади. Все, что я знал, все сложнейшие технологии того времени, которые я разрабатывал, теперь всего лишь детские игрушки.

— Это я должна просить у вас прощения. Я затащила вас в эту компанию.

Но вы держитесь молодцом, — сокрушенно извинилась Лунзи.

Ти тряхнул головой, отбрасывая с глаз прядь черных волос.

— Когда почти ребенок весело тараторит о том, над чем сотни ученых бились в течение восьми лет, и доказывает несостоятельность этого с логической точки зрения, я чувствую себя старым болваном.

Лунзи приподняла было руку, чтобы убрать с его лба непослушную прядь, но остановилась на полпути, дав ему возможность сделать это самостоятельно.

— Вы знаете, я испытываю те же самые чувства, — вздохнула она. — Молодые люди — гораздо младше меня во всех отношениях — осваивают новейшие медицинские технологии, чтобы быть с ними на «ты», а мне нужно показывать, где расположен сетевой тумблер. Но должна признать, я в этом не одинока.

Простите мою нечуткость. — Сильные пальцы Лунзи помассировали его напряженные мышцы шеи. Он поймал её руку и прижал к губам.

— А ведь прикосновения ваших рук по-настоящему целительны. — Ти поднял глаза и улыбнулся, увидев голограмму с изображением прелестной юной девушки, смотревшей на него. — Фиона?

— Да. — Лунзи с гордостью погладила поверхность голограммы.

— Она не слишком похожа на вас внешне, а вот по характеру — ещё как.

— Что? Печать упрямства отметила и это юное создание? — насмешливо поинтересовалась Лунзи.

— Да это свойство окопалось у вас вот здесь, в спинном мозгу. — Пальцы мужчины повторили линию её позвоночника, не касаясь его, и по спине её пробежала сладостная дрожь. — Фиона красива так же, как и вы. Можно посмотреть? — спросил Ти. Он разглядывал голограмму, любуясь чистотой образа. — Если мне удастся ввести изображение в компьютер, мы сможем воспользоваться ещё одним банком памяти, который до сих пор никак не реагировал на мои запросы.

Лунзи с болью подумала о том, что, отдав голограмму, она лишится единственной вещественной связи с дочерью, но заставила себя уступить доводам рассудка.

— Хорошо, — неохотно согласилась она.

— Уверяю вас, с ней ничего не случится. Зато, может быть, мы ещё что-нибудь разузнаем.

Она встала на цыпочки и поцеловала его:

— Я полагаюсь на вас. Вы готовы вернуться в компанию?

В отсутствие Лунзи и гостя Шофу вправили мозги. Во время пиршества за тщательно сервированным рабочим столом он почтительно расспрашивал Ти о деталях его исследований. Остальные присоединились к разговору, и беседа перешла в несколько иное русло. Выяснилось, что Ларен тоже большой любитель объемного видео. Они с Лунзи горячо обсуждали тенденции развития моды, повергая своими замечаниями в хохот остальных двух мужчин. Памела, залившаяся румянцем от смущения, отважилась высказать свою точку зрения, встав на защиту индустрии моды.

— Это уж точно, ты на их стороне, — ехидно доставал её Шоф, словно сестру родную.

— А что, собственно говоря, плохого в одежде, которая позволяет нам выглядеть привлекательно? — отозвалась девушка, принимая вызов.

— Но зачем носить такое, от чего одни неудобства? — резонно заметила Лунзи, становясь на сторону Шофа.

— Чтобы стильно выглядеть! — заявила загнанная в угол Памела.

Лунзи комически приподняла брови:

— Красота требует жертв? И ты ещё называешь меня старой модницей?!

— Понятия не имею, где они берут идеи для своих новых облачений, — фыркнул Ларен. Быстро глянув на Памелу, он добавил:

— Но, радость моя, некоторые их находки просто сногсшибательны.

— Ты в самом деле хочешь это узнать? — осведомилась Лунзи. — Чтобы всю жизнь идти в ногу с модой, достаточно никогда и ничего из одежды не выбрасывать. Новейший стиль, последний писк моды будущего сезона — как передавали по объемному — в точности такой же балахон, какой я носила в год окончания начальной школы. Скорее всего этот фасон не раз бывал в моде и за время моего ледяного сна, вот и теперь тоже. Абсолютно новый для современной публики, но слишком молодежный для того, чтобы его могли носить те, кто помнит прежние времена, когда он был популярен.

— А можно мне взглянуть на вашу семейную голограмму? — попросила Памела, признавая своё поражение. В глазах её загорелся озорной блеск. — Я хочу посмотреть, что будет модно в следующем году. Я смогу опередить всю «банду» на целый сезон!

Остатки еды отправили в утилизатор. Ти встал и, подняв руки вверх, потянулся:

— Да, вот что никогда не меняется, так это студенческая еда!

— Ужасная, правда? — спросила Памела, подмигивая.

— Ужасная, что там говорить. Мне очень жаль, но я должен покинуть вас.

Как Лунзи совершенно справедливо заметила, вы живете в противоположном конце города, и мне потребуется немало времени, чтобы добраться домой.

Лунзи сбегала за своими дискетами.

— Пожалуй, я пойду вместе с вами. Моя смена в госпитале начинается как раз в четыре часа. В приемном отделении не могут ждать. Да-да, насколько я вижу, мне также пора в дорогу. А на вашем месте я бы как следует вздремнула.

Ти любезно кивнул ей: