Смерть по объявлению. Неприятности в клубе «Беллона»

— Они нас уже подозревают в нечестной игре, — настаивал Уимзи. — Этот невежа Притчард, можно сказать, объявил мне об этом открытым текстом. Я всякий день жду, что он предложит эксгумацию по собственному почину. Лучше нам успеть первыми.

— Ну, если дело обстоит так, то, наверное, так мы и поступим. Но, хоть убейте, не верю я, что мы с этого хоть что-нибудь выиграем, а ведь слухи разнесутся мгновенно, и шум поднимется страшный. Нет ли другого способа… вы ведь так чертовски умны…

— Послушайте, Фентиман. Вы хотите установить истину? Или стремитесь отыграть наследство всеми правдами и неправдами? Ну же, сознавайтесь, что вам ближе?

— Разумеется, я хочу установить истину.

— Отлично, каков будет наш следующий шаг, я уже объяснил.

— Тысяча чертей! — с досадой выругался Фентиман. — Похоже, выхода у нас и впрямь нет. Но я понятия не имею, как это делается и куда обращаться.

— Так садитесь, я продиктую вам письмо.

Видя, что отвертеться не удастся, Роберт Фентиман с ворчанием взялся за перо.

— Но ведь есть еще Джордж. Я должен посоветоваться с братом.

— Джорджа это никак не касается, разве что косвенно. Вот так, хорошо. Теперь напишите Мерблзу, расскажите, что собираетесь предпринять, и дайте указания уведомить противную сторону.

— А не следует ли сперва обсудить это дело с Мерблзом?

— Я уже все обсудил с Мерблзом, и он со мною согласился.

— Законники на что угодно согласятся, им только подавай гонорары да неприятности.

— Именно. И все-таки адвокаты — это еще меньшее из зол. Написали?

— Да.

— Давайте сюда письма, я их сам отправлю. Ну вот, больше вам тревожиться не о чем. Мы с Мерблзом обо всем позаботимся, наш славный детективных дел мастер тем временем приглядит за Оливером, а вы резвитесь себе на досуге!

— Вы…

— Вы, наверное, хотите сказать, как это мило с моей стороны взять на себя все хлопоты… Ну что вы, мне это в удовольствие. Пустяки какие! Я со всей душой. Выпьете чего-нибудь?

Расстроенный майор от угощения категорически отказался и собрался уходить.

— Вы только не думайте, Уимзи, что я напрочь лишен благодарности и тому подобное. Но уж больно непристойно все это выглядит.

— При вашем-то опыте — и так расчувствоваться из-за какого-то трупа! — удивился Уимзи. — Право, мы с вами повидали немало всяческих непристойностей, да на порядок гаже, чем тихое, мирное извлечение покойничка из могилы на самом что ни на есть респектабельном кладбище.

— До трупа мне дела нет, — фыркнул майор, — но вся история выглядит преотвратно. Вот и все.

— А вы подумайте про деньги, — усмехнулся Уимзи, захлопывая за гостем дверь.

Его светлость возвратился в библиотеку, взвешивая на руке оба письма.

— А ведь сколько людей ныне оказались на улице, только потому, что не пошли с козырной карты. Бантер, будьте так добры, отнесите эти письма на почту. И еще: нынче вечером со мной ужинает мистер Паркер. Мы откушаем perdrix aux choux[117], пряные закуски, и еще можешь присовокупить пару бутылок шамбертена.

— Как скажете, милорд.

Следующим пунктом программы Уимзи набросал короткое конфиденциальное послание некоему высокопоставленному должностному лицу из министерства внутренних дел, своему хорошему знакомому. Поставив точку, он возвратился к телефону и назвал номер Пенберти.

— Это вы, Пенберти?.. Уимзи на проводе… Послушайте, старина, вы ведь в курсе дела Фентимана?.. Да, знаете, мы послали запрос на эксгумацию.

— На что?!

— На эксгумацию. Нет, ваше свидетельство о смерти тут ни при чем. Мы отлично знаем, что здесь все в порядке. Просто хотелось бы уточнить время смерти.

И лорд Питер в общих чертах обрисовал свой замысел.

— Думаете, что-нибудь из этого выйдет?

— Очень может быть, что и да.

— Рад слышать. В таких вопросах я — полный профан, но мне тут пришло в голову, что идея недурна.

— Очень оригинальный подход.

— Да я всегда был смышленым мальчонкой. Разумеется, потребуется и ваше присутствие.

— Аутопсию поручат мне?

— Если вы не против. А анализы проведет Лаббок.

— Анализы чего?

— Да содержимого! Надо же проверить, что старик покушал: почки с гренками или яичницу с ветчиной.

— А, понимаю. Сомневаюсь, впрочем, что будет толк: уж слишком много времени прошло.

— Пожалуй, что и не будет, но пусть уж Лаббок глянет профессиональным оком.

— Да, безусловно. А раз уж я выписывал свидетельство о смерти, лучше, чтобы мои выводы подтвердил кто-то другой.

— Именно. Я знал, что вы меня поймете. Никаких обид?

— Ни малейших. Разумеется, если бы мы только знали, что возникнет вся эта неразбериха, я бы провел вскрытие сразу.

— Естественно, провели бы. Ну что ж, дела уже не поправишь. Как вышло, так вышло. О дате я вас извещу. Полагаю, министерство внутренних дел кого-нибудь пришлет. Я просто подумал, что надо бы дать вам знать.

— Очень любезно с вашей стороны. Рад был пообщаться. Надеюсь, ничего неприятного в процессе вскрытия не всплывет.

— Это вы по поводу своего свидетельства?

— Ну, как вам сказать… нет… на этот счет я особо не тревожусь. Хотя, безусловно, никогда не знаешь, чего ждать. Я размышлял на предмет этого злосчастного трупного окоченения. Вы с капитаном Фентиманом давно виделись?