Смерть по объявлению. Неприятности в клубе «Беллона»

— И очень слаба, надо думать?

— Да.

— Она что-нибудь говорила?

— Она воскликнула: «Артур!» — вот и все. А он воскликнул: «Фелисити!» А я сказала: «Вам нужно побыть одним» — и вышла.

— А медсестра задержалась в спальне?

— Я же не могла ей приказывать. Ее долг — приглядывать за пациенткой.

— Вы абсолютно правы. Сестра оставалась в комнате на протяжении всей беседы?

— Понятия не имею.

— Ну что ж, — терпеливо продолжал Паркер. — Скажите мне вот что: когда вы принесли бренди, вы застали медсестру на прежнем месте?

— Да.

— А теперь перейдем к бренди. Нелли говорит, что поднялась к вам в студию с бутылкой в руках.

— Да.

— А в комнату она зашла?

— Я не совсем понимаю.

— Нелли прошла прямо в комнату или постучалась в дверь, а вы вышли к ней на лестничную площадку?

Девушка на миг стряхнула с себя апатию.

— Вышколенные слуги в двери не колотят, — презрительно бросила она. — Разумеется, Нелли вошла.

— Ах, извините, — отпарировал уязвленный Паркер. — Я просто подумал, что в дверь ваших личных апартаментов горничная могла бы и постучать.

— Но не постучала.

— Что Нелли вам сказала?

— А вы не можете задать все эти вопросы ей?

— Уже задал. Но на память слуг не всегда возможно положиться, мне хотелось бы услышать подтверждение из ваших уст. — Паркер уже взял себя в руки и заговорил учтиво и вежливо.

— Нелли сказала, что сестра Армстронг послала ее за бренди, потому что генерал Фентиман вдруг почувствовал себя дурно, и велела позвать меня. Так что я попросила горничную позвонить доктору Пенберти, а сама пошла отнести бренди.

Все это Анна пробормотала очень быстро и невнятно, и так тихо, что детектив с трудом разбирал слова.

— И тогда вы отнесли бренди наверх?

— Да, разумеется.

— И взяли бутылку прямо из рук у Нелли? А может, она поставила ношу на столик или куда-нибудь еще?

— Какого черта я должна это помнить?

Паркер терпеть не мог женщин, употребляющих бранные слова, но он изо всех сил старался сохранять беспристрастность.

— Вы забыли? Но, по крайней мере, вы знаете доподлинно, что сразу понесли бутылку наверх? Вы ведь не отвлеклись на что-то другое?

Анна свела брови, напряженно пытаясь вспомнить.

— Если это настолько важно, сдается мне, я задержалась на секунду снять кое-что с огня: жидкость уже выкипала.

— Выкипала? На огне?

— На газовой горелке, — нетерпеливо пояснила девушка.

— Что за жидкость?

— Да так, ничего.

— Чай или какао, вы хотите сказать?

— Нет, химические реактивы. — Слова срывались с губ девушки словно против ее воли.

— Вы занимались химией?

— Да… немножко… так, забавы ради… всего лишь хобби, не больше… сейчас я все это забросила. Так я понесла бренди…

Явное стремление Анны уйти от темы, связанной с химией, похоже, перебороло даже ее нежелание продолжать рассказ.

— Вы развлекались химическими экспериментами — даже несмотря на тяжелое состояние леди Дормер? — сурово подвел итог Паркер.

— Я всего лишь пыталась отвлечься, — пролепетала девушка.

— А что это был за эксперимент?

— Я не помню.

— Совсем не помните?

— НЕТ! — почти прокричала она.

— Ну, неважно. И вы отнесли бренди наверх?

— Да… хотя «наверх» — не совсем то слово. Тетина спальня расположена на той же лестничной площадке, надо только на шесть ступенек подняться. Сестра Армстронг встретила меня в дверях и сказала: «Ему уже лучше». Вхожу я и вижу: генерал Фентиман сидит в кресле, бледный как полотно, с виду совсем больной. А устроили его за ширмой, чтобы тетя не видела — зачем ей лишние потрясения? Медсестра и говорит: «Я дала больному его капли, думаю, что глоток бренди живенько его на ноги поставит». Так что налили мы ему бренди — совсем чуть-чуть, на донышке, — и спустя какое-то время лицо его порозовело и задышал он ровнее. Я говорю, мы сейчас вызовем доктора, а генерал мне: нет, лучше он сам съездит на Харлей-стрит. Я подумала, это неразумно, но сестра Армстронг сказала, что генералу, судя по всему, действительно полегчало и не стоит волновать его, заставляя что-то делать против воли. Так что я велела Нелли предупредить доктора, а Уильяма послала за такси. К генералу Фентиману силы и впрямь понемногу вернулись, так что мы помогли ему спуститься вниз и посадили в такси.

В бурном потоке слов Паркер отметил одну небольшую подробность, о которой не слышал прежде.

— А что за капли дала ему медсестра?

— Его собственные капли. Пузырек лежал у него в кармане.

— Как вы думаете, медсестра не могла превысить дозу? Там была этикетка с указаниями?

— Понятия не имею. Вы лучше у нее самой спросите.

— Да, мне, безусловно, стоит с ней повидаться. Вы не подскажете, где можно найти сестру Армстронг?

— Я схожу наверх за адресом. Это все, что вам нужно?

— Мне бы еще хотелось взглянуть на спальню леди Дормер и на студию, если не возражаете.

— Это зачем еще?

— Таков уж заведенный порядок. Нам предписано осматривать все, что можно, — утешающе ответствовал Паркер.

Они поднялись наверх. Дверь на площадке второго этажа сразу напротив лестницы вела в уютную, аристократическую спальню, заставленную старинной мебелью.

— Вот это — тетина комната. Вообще-то она мне никакая не тетя, но я ее так называла.

— Понимаю. А куда ведет вторая дверь?