Смерть под ее кожей

Видимо, что-то в моей позе изменилось, потому что, хотя Рэй все так же смотрел пустыми глазами, копы вокруг меня подошли на шаг ближе. Как будто беспокоились о здоровье заключенного.

Возможно, им стоило беспокоиться. Я наклонилась к Рэю:

— Ты взял с собой нож. Когда пошел за Руби. Чтобы поговорить с ней.

Я видела, как до него дошло. Он попытался что-то сказать, но не смог. Язык будто прирос к нёбу.

— Ты взял с собой нож, Рэй.

И тут что-то блеснуло в его глазах. Вина.

Он вдохнул и вернул себе контроль над собственным языком. Я не хотела слышать, что он скажет. Поэтому развернулась и ушла.

Большой Боб помогал моему боссу подняться.

— Пойдемте, — сказала я ей. — Кажется, моей голове необходим осмотр.

И мы медленно пошли, прихрамывая, под слабый писк при каждом шаге мисс П. Несмотря ни на что, я не могла не улыбнуться.

— Как давно вы подозревали Рэя? — спросила я. — Это из-за чикагской мафии? Потому что он сидел в Стейтвилле? Или он похож на убийцу? Как вам это удалось?

Она покачала головой.

— С самого начала мое внимание привлекли артисты с «Аллеи диковин». Потому что мисс Доннер пошла длинным путем, потому что убийца сумел быстро перехватить ее.

— Да-да, я пришла к подобным выводам, пока была похоронена заживо. Но когда вы поняли, что это Рэй? Вы же это мне кричали, да? «Берегись Рэя»?

— Я заподозрила его, когда узнала о птичьей клетке.

— Которой он огрел копа, из-за чего его отправили в Стейтвилль?

Она кивнула.

— Всем это казалось смешным. Но он получил пять лет. Значит, удар был серьезным, — сказала она. — Кто-то угрожал лишить его средств к существованию, изгнать из привычного мира. Тогда Рэй схватил первое, что попалось под руку, и яростно ударил, не думая о последствиях. Я стала размышлять, нет ли здесь закономерности. Я вспомнила, что сказал Рэй на поминках. Что он никогда не допустит, чтобы подобное повторилось. Тогда я решила, что он говорит о тюрьме. Но он говорил о своем доме, своей жизни. Он не хотел потерять все это еще раз. Руби была угрозой. И он сдержал обещание.

— Все имеет значение, — сказала я.

— Верно. Когда дело доходит до того, чтобы разбираться в людях.

Мы проковыляли под входной аркой бродячего цирка Харта и Хэлловея, и я еще не знала, что это было в последний раз.

Хотя меня бы это не удивило.

Глава 46

А вот что меня удивило. Короткий, но неполный список.

Во-первых, мой череп не был пробит. К тому времени, когда мы вернулись на ферму и Док вызвался отвезти нас в больницу Фредериксберга, головная боль превратилась из умеренно колющей в резкую сверлящую. Врач в больнице заверил меня, что все в порядке, не считая небольшого пореза, который он зашил тремя крохотными стежками. Таким образом, количество швов, наложенных мне во время этого приключения, достигло круглой десятки.

По словам врача, боль усилилась из-за стресса и недосыпа и исчезнет после отдыха. Он даже посоветовал мне попытаться хотя бы в течение восьми месяцев не получать по голове. Мисс Пентикост предложила уменьшить это время вдвое.

— Миссис Кэмпбелл будет очень расстроена, — сказала она с тревогой в голосе.

Еще я удивилась, когда на выходе из больницы столкнулась с Джо. Он навещал там отца, которому тоже наложили швы. Пуля прошла навылет, не задев важные органы или артерии.

— Не знаю, что именно Руби рассказала Рэю о тебе, — сказала я. — Может, он знает, а может, и нет. Но Уиддл не дурак. Он увидит те же недостающие фрагменты, что увидели мы.

Джо вздохнул. Скорее с облегчением, чем с сожалением.

— Я сам ему скажу. В любом случае эта работа мне не подходит. Слишком быстро все навалилось.

Я кивнула. С этим нельзя было не согласиться.

На этом мы и расстались. Я пожелала всего хорошего ему, он пожелал всего хорошего мне, и каждый пошел своей дорогой. Я не злилась. Уж точно не на него.

И это тоже меня удивило.

К тому времени, как мы вышли из больницы, взошло солнце. На парковке мисс П. велела Доку отвезти нас обратно на ферму.

— Мисс Паркер ляжет спать. Ей необходим отдых.

Я не стала спорить. И это, вероятно, удивило моего босса.

В своей временной спальне я стянула с себя любимый летний наряд. Белый лен стал серым — в тех местах, где не был порван. Туфли были безнадежно переломаны, а голубая блузка не годилась даже на тряпки. Я бросила все это в груду испорченной во время расследования одежды.

Я наполнила ванну, чтобы смыть кровь, грязь и прилипчивую уксусную вонь. Через некоторое время я резко дернулась и проснулась. Я заснула в ванне.

Мне удалось завернуться в полотенце и доковылять до спальни, где я рухнула на кровать. И тут же заснула, вдыхая запах шариков от моли и виски.

Когда я проснулась, головная боль чуть стихла, а льющийся через окно свет заметно изменился. Я взяла с тумбочки часы. Почти четыре.

Внизу мисс Пентикост и Док увлеченно обсуждали французский кинематограф. Я попросила разрешения вклиниться в разговор.

— Нужно сходить в тюрьму, — сказала я. — Потребовать освобождения Вэла.

— Уверена, мистер Уиддл уже об этом позаботился, — заверила меня мисс П.