Смерть под кактусом

Но Жорж моментально напряг локоть, и слова застряли в горле, получился только хрип. Юрка дернулся, Жорж предупреждающе крикнул:

— Не дури, мент! С такого расстояния все равно не попадешь! Только девушке понапрасну мозги выпустишь…

В его словах была суровая жизненная правда, оттого девушке немедленно стало дурно.

— Светик, — вдруг подал голос Юрка, — не волнуйся! Все будет в порядке! Я тебе обещаю!

Я в ответ зашмыгала носом и жалобно заскулила. Обычно Юрка никогда не врал.

— Все это невыносимо трогательно! — противным голосом проблеял Жорж. — Жаль, послушать некогда. Даю тебе, мент, минуту. Через минуту прострелю ей башку, а потом в индейцев сыграем.

Юрка зарычал от бессильной ярости. Прошло несколько секунд, и я вдруг с ужасом поняла, что он медленно опускает пистолет вниз.

— Задушу, гнида… — прохрипел одноклассник, бросая оружие на землю.

— Юрочка! — завопила я, отчаянно пытаясь вырваться. — Не надо, не надо… Уходи! Он тебя убьет! Не верь ему…

Жорж легонько перекрыл мне кислород, чтобы не шумела, и голосом, полным азарта, заторопил:

— А теперь ножкой его… Ага… сюда, вот так… Эй, мент, лови! — широко размахнувшись, Жорж кинул в Юркину сторону наручники. — Иди сюда! Видишь, пацан лежит? Да жмур это, чего зря щупать… Давай бери наручники и к его руке себя пристегни… И не сверкай, мент, глазами… — Тут возле моего уха сухо щелкнул затвор. — …девушка нервничает…

Глядя, как безоружный Юрка, скрипя зубами, приковывает себя к мертвому Шаху, я заплакала. Слезы лились рекой, я дрожала, каждую секунду ожидая выстрела. Когда дело было сделано, Юрка спросил:

— И что теперь?

Жорж не торопился с ответом. Я не могла увидеть его лица, но вдруг всей кожей ощутила знакомое странное чувство: далекий колокол, плачущий в гнетущей тишине. Он решал…

— Сволочь… Ненавижу… — заскулила я, делая безуспешную попытку укусить Жоржа за руку.

— Спасибо… — вдруг тихо отозвался он и поцеловал меня в висок. Я умолкла, заткнувшись на вдохе, а Жорж заорал Юрке: — А теперь вели своим нукерам убраться со двора. И без глупостей, я сегодня шибко нервный. Поверь, мент, сегодня ты проиграл… — И рассмеялся.

Только я навострилась и вытаращила глаза, чтобы попробовать осмыслить сказанное, как рука, сжимавшая мое горло, исчезла, и на затылок обрушилась, кажется, часовня…

***

— Светка, Светка! Митрофанова! Ну пожалуйста, Светка… Открой глаза!

Вот чего мне делать не хотелось, так это открывать глаза. Голова гудела, как церковный колокол, и затылок непременно желал переехать на лоб.

— Митрофанова… ты живая?

Если кто-то будет утверждать, что от головной боли лучше всего помогает хлопанье по щекам, — не верьте. Просто человек вынужден прийти в сознание, чтобы прекратить это бесчинство.

Приложив невероятное усилие, я разлепила веки. Странно… Никого. Серое небо и взъерошенная ворона на верхушке ели. Неужели это она так обо мне беспокоилась? Я сделала еще одно усилие и скосилась вправо. Господи, Юрку посадили! Ой, нет, это не решетка, это он из-за кладбищенской ограды смотрит…

— Светка, как ты? — Тут Юрка просунул свободную руку между прутьев и приподнял мне голову: — Больно?

«Приятно…» — подумала я, с трудом начиная приподниматься. По крайней мере, Юрка жив. Но где же Жорж? Я осторожно села и огляделась вокруг.

— Что это было?

Юрка вздохнул:

— Это было по шее…

— Давно?

— Минут десять.

— А где…

— Ушел, — перебил Юрка, и я уловила в его голосе сильнейшую досаду.

Было похоже, что я снова чем-то расстроила планы Лапкина-старшего. Глянув через ограду, я поняла, что для того, чтобы сюда подобраться, Юрке пришлось притащить за собой мертвого Шаха. Это было хуже, чем фильм ужасов. Это было реальностью.

— Юрочка, — прошептала я, закрывая глаза: смотреть на мертвое тело было выше моих сил, — а что это было… вообще? То есть откуда ты тут объявился и о чем вы говорили? Зачем он это сделал?

— Зачем? — вроде бы удивился Юрка. — Он знал, что его обложили со всех сторон. Вот и заставил меня снять посты…

— Посты?

— Ну да.

— Так он… ушел? Просто взял и ушел?

— Просто взял, дал тебе по башке, забрал пистолет, рацию и ушел. Нет, еще попрощался… — В Юркиных словах слышалось вполне объяснимое раздражение.

— Вот свинья! — возмутилась я, ощупывая затылок. — Взял моду колотить меня по голове!

— Знаешь, Митрофанова, — проникновенным голосом сказал мой одноклассник, — если уж ты с ним связалась и всего-навсего получила по голове, то тебе радоваться надо.

— Да? — недоверчиво уточнила я, но тут же вспомнила фотографию Моли с перерезанным горлом. — Я и радуюсь… А откуда ты Жоржа знаешь?

Теперь одноклассник смотрел на меня столь неодобрительно, что я торопливо добавила:

— Юрочка, ты посмотри… У Шаха должен быть ключ от наручников.

Юрка отвлекся и принялся ощупывать у того карманы.

— Вот… — он потянулся к ограде и через секунду отомкнул мои браслеты.

«Так ключ у Шаха все-таки был, — подумала я. — Почему же Жорж его не нашел? Потому что не собирался меня отстегивать. Он ждал здесь Юрку… Сумасшествие какое-то…»