Смерть под кактусом

Мы посидели еще немножечко, бездумно разглядывая проносящихся мимо прохожих, помолчали. У обеих на языке вертелся один вопрос, но начинать никто не хотел. Первой не вытерпела я. Мне все-таки на службу надо.

— И что теперь будем делать?

Мегрэнь схитрила:

— Ты про что?

— Про все… Хотя у тебя, как я вижу, сейчас другие интересы возникли…

Мегрэнь оживилась и оскалилась во весь рот:

— Купилась, да?

— В смысле? — удивилась я.

Она удовлетворенно продолжила:

— Ты купилась, значит, и он тоже…

— Кто?

— Да Юрка… Он ведь как начал меня в субботу прессовать, надо, думаю, отвлекающий маневр произвести…

Я недоверчиво хмыкнула:

— А как же перья страуса?

— Склоненные?

— Ну да… Не колотятся больше?

— He-а… — небрежно махнув рукой, Тайка сморщила нос. — Он сноб. Да и про браслет наврал. Не мой браслет. Похож, но не мой… Я свой порвала однажды, так мне его криво спаяли. А этот новый.

Она вытянула перед собой руку и потрясла браслетом.

— Зачем же ты чужой взяла?

— А может, я близорукая? Предложил человек, хотел девушке приятное сделать… Чего не взять?

Что ни говори, резон в этом был.

— И вот еще что, Светик… — Тут Тайка задумалась и долго разглядывала бомжа, уютно расположившегося на скамейке напротив. — Инка Куклина из нашей группы замуж собралась…

— Опять? — всплеснула я руками.

Мегрэнь хихикнула и кивнула:

— Хотела с женихом в порядке более тесного знакомства в дом отдыха съездить на десять дней. Здесь недалеко, двести километров. А жениха в командировку услали… Можно съездить, шикарный, говорят, дом отдыха. Путевка на двоих… Горящая, считай даром.

Объяснялась подружка как-то подозрительно долго и лениво. Я подвох чуяла, но в суть не въезжала.

— Дом отдыха «Богородское»… — добавила она голосом смертельно уставшего человека и посмотрела вверх.

Я нахмурилась, роясь в памяти:

— «Богородское»… Это что?

— Это судьба… — пояснила Мегрэнь и вздохнула.

В родную контору сегодня я все же попала. Правда, ближе к обеду и только для того, чтобы сообщить руководству о твердом намерении взять отпуск на две недели. Руководство смотрело жалобно и моргало, строя предположения о том, что в мое отсутствие непременно случится аврал с фатальным исходом. Контора безвременно зачахнет, а весь груз тяжкой ответственности ляжет на мои плечи. И беспощадная совесть будет терзать меня до самой глубокой старости. Не моргнув глазом, я бодро уверила руководство, что со своей совестью уж как-нибудь договорюсь. Поняв всю безосновательность своих претензий, руководство вздохнуло и отмусолило мои законные отпускные.

Мегрэнь ждала меня в соседнем сквере.

— Ну как?

— Порядок! — ответила я и помахала конвертом с деньгами. — Хоть на север, хоть на юг, хоть в Африку…

Подруга удовлетворенно кивнула. Спрашивать, как она сама в своем институте решила проблему поездки, я не стала. Зачем себе нервы портить?

— Хотелось бы посмотреть фотографии, — сказала Мегрэнь, — только помни: в квартире об этом ни слова!

Я уже успела рассказать ей о результатах звонков, сделанных накануне, и теперь подругу терзало неуемное любопытство.

— Может, у меня и нет ничего. Как-то мне не очень верится, что у Юрки хватило совести мне «жучка» засунуть. На меня он никакого права не имеет. Я на него в суд могу подать…

— На меня у него тоже прав нет, совершеннолетняя. Но только, чтобы он от нас сам отцепился, нужно вида не подавать и болтать о всяких глупостях. Поверь, самый лучший вариант — отвязаться от него по-хорошему…

Я согласно кивнула.

— Только как я теперь буду по телефону разговаривать, ума не приложу. Если знаешь, что тебя кто-то слышит…

— Вот-вот! — Тайка строго качнула указательным пальцем. — Возьми себя в руки и будь естественна.

— Хорошо тебе говорить, — пробурчала я, — ты у нас артистка хоть куда…

Мегрэнь засветилась и скромно потупилась.

Мы заскочили по дороге в магазин, купили продуктов и, по случаю начала нежданного отпуска, прихватили бутылочку «Кампари». Путевка была с завтрашнего числа, поэтому следовало все сделать оперативно: и отметить, и собраться.

Несмотря на то, что мы твердо решили вести себя серьезно и естественно, входя в квартиру, обе вовсю корчили рожи и подпихивали друг друга под бока. После чего одновременно показали кулаки и покрутили у висков пальцами. Излишне говорить, что уже через несколько секунд, вытаращив глаза, мы молча давились смехом. Если в данную минуту кто-то квартиру прослушивал, то он, несомненно, решил, что нас зверски душат. Наконец Мегрэнь решила сумничать. Она прокашлялась и начала:

— Ах, как хорошо, что завтра мы поедем…

Прозвучало невыносимо фальшиво, и Тайка быстро заткнулась, а я от смеха села на пол. Что ни говори, а шпионские игры оказались занятием не из легких. Но деваться было некуда, и я сумела с собой справиться.

— Тайка, а ты Игорю про поездку рассказала?

Тут Мегрэнь растерянно захлопала ресницами, и я поняла, что о предмете своей африканской страсти она чуток подзабыла.