Смерть под куранты

Вот это номер! Кто это сделал и зачем? Явно не случайно! С какой целью? Стас понял, что это прекрасный шанс выскользнуть незамеченным. Дернул шпингалет, осторожно выбрался наружу и уже через пару секунд был перед дверью в свою комнату, но открыть ее пока не решался. В темной комнате запросто могла оказаться «черная кошка». Ведь свет не включишь! Он понял, что в ближайшие минуты что-то должно произойти, ибо свет на даче погас не случайно.

Он услышал нецензурную брань хозяина дачи, пытавшегося врубить на щитке электричество, Мила подсвечивала мужу тем самым фонариком, с которым Стас недавно бродил между елками.

– И что за гости у меня! – доносился снизу голос бородатого вперемешку с ругательством и грохотом. – То кокошат друг дружку, то свет вырубают во всем доме! Как всё изменились за эти годы! То ли дело в школе, все в фартучках, с пионерскими галстуками на шеях, любо-дорого смотреть…

– Ой, ой, а-а-а! – надрывно взвизгнула хозяйка. – Мимо меня что-то прошелестело… Будто кто-то прошмыгнул. – Я боюсь, Антоша, жуть какая!

– Не иначе, призрак, – ответил подвыпивший муж, который был в таком состоянии, когда все призраки до лампочки.

Стас подумал, что в такие минуты лучше находиться там, где тебя никто не ожидает. Интуиция его не обманула: едва сыщик успел спрятаться за небольшую кадушку с экзотическим деревом у балкона, как по коридору неслышно прошествовал смутный силуэт с палкой внушительных размеров. Замер у двери Игнатенок.

«Лёвик, без сомнения, больше некому, – констатировал про себя сыщик, – с явным намерением кого-то прибить! Впрочем, понятно кого».

Подождав немного, фотограф попробовал открыть дверь, потом резко рванул ее и ворвался в комнату. Что в этот момент он делал с невидимым и несуществующим противником в комнате, сыщик мог только догадываться.

Стас мысленно перекрестился, подумав, что, будь он в эти секунды наполовину под кроватью, имел бы все шансы лежать в сарае рядом с бывшими одноклассницами. Лёвик собирался его «уломать» всерьез, сыщик понял это по решительности, с которой фотограф влетел к себе в комнату.

Всплывающие догадки

Наконец свет зажегся. Стас заскочил к себе в комнату. Закрыв дверь на шпингалет, уселся на диван и достал полиэтиленовый пакет, позаимствованный из сумочки Жанны. В пакетике лежали две вскрытые ампулы из-под глюкозы, пустой флакончик с надписью «Суинсулин, 5 мл, 40 ед./мл» и смятая записка. Развернув клочок бумаги, вырванный, скорее всего, из телефонной книги, он поначалу не понял смысла написанного.

Но почерк Валентины узнал сразу.

«Стас, эта рыжая сволочь убила Лену, но моими руками. Представляешь?! Остерегайся Игнатенок! Обходи за версту! Я расплачиваюсь за свою болтовню. Теперь – куда кривая вынесет. Как повезет».

Рыжей сволочью могла быть только Жанна, больше рыжих на даче не наблюдалось. Но как жена фотографа могла убить… чьими-то руками? И почему в первой записке Валентина предостерегала его от Макса, а в этой…

В мозгу вдруг всплыла догадка. Эту записку Валюха писала сама, а ту, которую он обнаружил в своем кармане, – под нажимом кого-то. Впрочем, ясно кого – Игнатенок!

Первую она положила в карман Стаса, рассчитывая, что никто этого не заметит. Но заметил Лёвик и даже запечатлел на фото. Сволочь!

Записку забрали, прочитали. Возможно, ее содержимое и послужило поводом для убийства Валентины. Каким-то неведомым пока сыщику способом ее заставили написать другую записку. Содержимое ей наверняка продиктовали. Ее-то Стас и обнаружил в своем кармане. Заведомую стопроцентную дезинформацию! Игнатенки таким образом направили следствие по ложному следу!

Но как Жанна могла убить Лену руками Валентины? В эту версию, кстати, хорошо встраивалась истерика Вали. Буквально как ключ к замку подходила! Стас вспомнил, как жена рыдала в его объятиях, как не могла успокоиться во время танца, и скрипнул зубами.

Осмотрев труп Лены, она тотчас поняла, что это она ввела ей яд! Что собственноручно убила одноклассницу! Каково это – ощущать такое?! Совершенно невыносимое открытие для врача! С таким грузом невозможно дальше жить. Во всяком случае, Валентине, насколько Стас знал свою жену. Боже, с какой тяжестью на сердце она прожила остаток своей жизни! Эти час-полтора…

Одно дело, когда ты не смог помочь больному и он, несмотря на все твои старания, все же умер. И совсем другое – когда он умер от того, что ты сделал. В данном случае – от сделанного тобой укола. Ужас! Приговор!

Но как такое возможно в принципе?

Первое, что приходило на ум, – Жанна вручила Валентине шприц с ядом, убедив ее, что это глюкоза, так необходимая Лене для улучшения ее самочувствия. Но жена никогда бы не сделала укол, собственноручно не проверив содержимое шприца! В этом Стас мог поклясться!