Смерть под маской красоты

Том Шипман печально покачал головой.

— Думаю, в конечном счете оно таковым и было. В тот вечер Арабелла заявила, что собирается связаться с одной из бульварных газет и продать им рассказ о безумных вечеринках, которые мы с тобой устраивали во время твоего срока.

— Но это же нелепо, — возмутился Генри.

— Шантаж, — негромко заметила Санди.

— Верно. И вы думаете, моему делу поможет, если я расскажу это полиции? — спросил Шипман и покачал головой. — Нет, даже если все было и не так, есть некое достоинство в том, чтобы быть осужденным за убийство женщины, которую я слишком любил и боялся потерять. Достоинство для нее и, возможно, немного для меня.

Санди настояла на уборке кухни, а Генри повел Тома наверх, отдохнуть.

— Томми, кто-то должен побыть с тобой, пока это все не закончится, — сказал бывший президент. — Мне ужасно не нравится оставлять тебя одного.

— Ох, Генри, не волнуйся, со мной все в порядке. Да и потом, вы приехали, и я уже не чувствую себя в одиночестве.

Несмотря на заверения друга, Генри волновался и потому начал действовать, как только Шипман скрылся в ванной. У Констанс и Томми не было детей, а почти все близкие друзья уже вышли в отставку и разъехались, в основном во Флориду.

Раздумья Генри прервал звук постоянно носимого бипера. Он тут же достал сотовый телефон и ответил. Звонил Джек Коллинз, начальник приданной ему группы Секретной службы.

— Простите за беспокойство, мистер президент, но некая соседка очень хочет передать сообщение мистеру Шипману. Она говорит, что его хороший друг, графиня Кондацци, живущая в Палм-Бич, пытается связаться с ним, но он не отвечает по телефону и, вероятно, отключил автоответчик, поэтому она не может оставить ему сообщение. Насколько я понял, она уже несколько не в себе и настаивает, чтобы мистера Шипмана предупредили — она ждет его звонка.

— Спасибо, Джек. Я передам это сообщение госсекретарю Шипману. Мы с Санди выйдем через пару минут.

— Хорошо, сэр. Мы будем готовы.

«Графиня Кондацци, — подумал Генри. — Как интересно… Кто бы это мог быть?»

Его любопытство только усилилось, когда, узнав о сообщении, Томас Экер Шипман просветлел и даже почти улыбнулся.

— Бетси звонила, а? — сказал он. — Как мило с ее стороны.

Но улыбка почти сразу исчезла, а глаза вновь потускнели.

— Может, тебе передать соседке, что я не принимаю ничьих звонков? — сказал он. — Похоже, на этом этапе мне бессмысленно общаться с кем-либо, кроме моего адвоката.

Через несколько минут, когда Генри и Санди торопливо шли мимо репортеров, на подъездную дорожку к дому Шипмана свернул «Лексус». Пара видела, как из машины выскочила женщина. Она воспользовалась сумятицей среди журналистов, вызванной отъездом бывшего президента, и без помех добралась до дверей. Открыла дверь своим ключом и исчезла внутри.

— Видимо, это экономка, — сказала Санди, заметив, что женщина лет пятидесяти с лишним была одета просто и укладывала заплетенные косы в «корону». — На вид похожа, да и у кого еще может быть ключ от дома? Ну, Том хотя бы не останется в одиночестве.

— Должно быть, он хорошо ей платит, — заметил Генри. — Это дорогая машина.

По дороге домой он рассказал Санди о загадочном телефонном звонке графини из Палм-Бич. Санди никак не комментировала эту историю, однако по тому, как она склонила голову набок и наморщила лоб, Генри понял, что жена озадачена и ушла глубоко в раздумья.

Они ехали в невзрачном восьмилетнем «шеви», одной из тех специально оборудованных подержанных машин, которые Генри придерживал для себя. Такие машины оказывались особенно полезными, когда им требовалось поехать куда-то, не привлекая излишнего внимания. Как всегда, с ними ехали двое агентов Секретной службы — один вел машину, второй сидел рядом. Толстое стекло разделяло передние и задние сиденья, так что Генри и Санди могли спокойно разговаривать, не боясь быть подслушанными.

— Генри, в этом деле что-то не так, — наконец произнесла Санди. — Даже газетные статьи дают такое ощущение, но после разговора с Томом я в этом уверена.

— Полностью согласен, — кивнул Генри. — Сначала я решил, что имеются некие настолько ужасные подробности, что Том не может признаться в этом преступлении даже самому себе.

Он умолк, потом покачал головой:

— Но сейчас я вижу, что речь не идет об отрицании. Томми действительно не знает, что произошло. И это так на него не похоже! — воскликнул он. — Не важно, как его провоцировали — шантажом или как-то еще, — но я не могу допустить, чтобы даже под действием снотворного с коктейлем Томми настолько вышел из себя, что убил женщину! Мне достаточно было посмотреть на него, чтобы осознать, насколько это невероятно. Санди, тогда ты еще не была с ним знакома, но он обожал Констанс. Однако когда она умерла, он проявил исключительную выдержку. Страдал — да, но сохранял спокойствие во время всех испытаний… — Генри вновь покачал головой. — Нет, Томми не тот человек, который может внезапно взорваться, как бы его ни провоцировали.