Смерть под маской красоты

Он ехал по улице, когда мимо, завывая, пронеслась полицейская машина. Наверное, ее вызвала служба мониторинга безопасности, которая получила сигнал тревоги из дома Джен Бакстер. Через несколько минут, сворачивая на шоссе, Фред заново пережил момент смерти Джен. За секунду до того, как ее взгляд навсегда замер, он увидел, с каким выражением она на него смотрит. И что же в нем было? Злость. Да, и упрек. Как она посмела его упрекать? Как она посмела на него злиться? Она помогла убить его единственного ребенка — и теперь заплатила за это свою цену.

Фред вернулся в мотель и налил себе выпить; бутылка скотча была его неизменным товарищем в постели. Мужчина разделся до трусов и залез в кровать, но долго лежал без сна. Он ждал, что смерть Дженевьевы Бакстер принесет ему толику облегчения, но сейчас понял: облегчение придет к нему только со смертью всех четверых.

Завтра наступит черед Винни д’Анджело. Прогноз обещает хорошую погоду, так что он неизбежно выйдет на катере. А потом, через день или два, за свою роль в трагедии заплатит Стюарт Клинг. С ним будет немного труднее, немного рискованней. Фред улыбнулся себе грустной и усталой улыбкой. Планирование смерти Клинга займет разум и отгонит демонов. По крайней мере, он на это надеялся.

Детектив Джо О’Коннор был с детства знаком с миссис Дженевьевой Бакстер. Он ходил в среднюю школу вместе с ее сыном Марком и даже встречался с ее дочерью Кейт, когда они были подростками. Он сам попросил, чтобы его назначили расследовать убийство Бакстер.

Сейчас, через три дня после похорон, он с Марком пил кофе на кухне, которая стала местом преступления.

— Я все время думаю, как сильно ты похож на свою мать, — сказал ему Джо.

Марк еле заметно улыбнулся.

— Ну да. Надеюсь.

В свои сорок три он был привлекательным мужчиной с серо-голубыми глазами, прямым носом, выразительным ртом и твердым подбородком. В его светлых волосах пробивалась седина. Он то брал в руки чашку с кофе, то ставил ее на стол.

— Марк, это какая-то бессмыслица. — Мускулистое тело Джо подалось вперед, темные глаза щурились от еле сдерживаемого раздражения. — Ничего не взято. Этот парень вломился в дом, задушил твою мать и ушел. Нам нужно понять, был ли это псих, который выбрал дом случайно, или он по какой-то причине хотел убить твою мать.

— Господи, да кто мог захотеть убить мою мать? — устало спросил Марк. — Она всегда держала входную дверь запертой. Как он с такой легкостью проник в дом? Она явно шла наверх с какао. Наверное, услышала или увидела, как он пытается войти. У нее даже не было времени нажать тревожную кнопку. Она прямо здесь, рядом с входной дверью.

— Замок на двери, скорее всего, не меняли сорок лет, с момента постройки дома, — заметил О’Коннор. — Этот парень мог вскрыть его отмычкой за десять секунд. Я думаю, что целью была именно твоя мать. Может, этот парень и псих, но это не похоже на случайное убийство. Марк, тебе придется мне помочь. Во-первых, начинай думать. Твоя мать упоминала, что ее беспокоят какие-то телефонные звонки? Или, может, видела поблизости от дома ремонтника? Ты понимаешь, о чем я. Когда ты разберешься с ее одеждой и почтой, ищи все, что может показаться необычным.

— Я понял, — кивнул Марк.

На следующий день он позвонил О’Коннору в управление.

— Джо, мне кое-что пришло в голову. Последний раз мы с матерью виделись на выступлении Лори — ну, ты знаешь. Потом пошли в пиццерию, и там она начала говорить — я помню точные слова: «Странности случаются в последнее время»; и, как мне сейчас кажется, мама была чем-то озабочена. Но потом пришла официантка, приняла заказ, начали подходить разные люди, поздравлять Лори с выступлением, и все такое. И мама больше об этом не заговаривала.

«Ее что-то тревожило, какие-то происходящие события, — подумал Джо. — Так я и знал».

— Марк, в любом случае ты не мог предотвратить то, что случилось через несколько часов, — сказал он. — Но именно о таких странностях я и просил тебя вспомнить. И обязательно проверь все счета за ремонт, которые могут прийти в ближайшие пару недель.

Фред ждал на причале в Вавилоне, когда же появится Винни д’Анджело, и внезапно решил позвонить Хелен в Атланту. Они развелись десять лет назад. Дженни, которая удерживала их вместе при жизни, своей смертью создала между ними нерасторжимую связь. Они с женой по-настоящему делили только это: радость ее жизни, горе ее смерти.

— Фред, а ты где? Когда мы говорили в прошлом месяце, ты звучал как-то не очень.

В прошлом месяце, 28 февраля, была пятнадцатая годовщина смерти Дженни.

— Да я подумал, не вернуться ли в старые места… Вроде сентиментального путешествия. Тут мало что изменилось. Был на могиле Дженни. Положил цветы.

— Фред, ты принимаешь свои лекарства?

— Конечно. Я их обожаю. От них я все время счастлив.

— Фред, возвращайся домой. Зайди к доктору.

— Зайду, как только вернусь. Хелен, у тебя все нормально?

— Нормально.

— Работа все еще нравится?

После смерти Дженни они переехали во Флориду, и Хелен пошла в школу медсестер. Сейчас она работала детской медсестрой в больнице в Атланте.