Смерть под Рождество

— Нет, сегодня ты явно не в порядке. — Хелен вытянулась на спине. — Разве не понимаешь, что сейчас предрождественский сезон? Вечеринки, юбилеи, свадьбы, большие рождественские приемы, на которые очень богатые люди надевают чрезвычайно оригинальные «тряпки» — как ты их называешь — из оригинального маленького магазина в Фезербридже. А дальше грядет Новый год. Да за предстоящие две недели я могу заработать кучу денег.

— Чудесно. — Тимбрук сел, набросив одеяло на плечи. — Ты остаешься и работаешь. А я уезжаю отдыхать.

Он выскочил из постели, однако Хелен оказалась проворнее. Она обвила руками его бедра и возвратила под одеяло.

— Ты никуда не пойдешь. Ни вниз по этой лестнице сейчас, и ни на какой отдых. Ты забыл, что тебе еще нужно установить витраж в церкви? — Хелен строго посмотрела на него и взъерошила ему волосы. — Кристиан, я прошу тебя, скажи мне честно: что с тобой происходит?

— Не ходи к Гейл.

— Что? Конечно, я пойду к Гейл.

— Действительно, Хелен, не надо.

— Оставь это.

В темноте она не могла предвидеть его действий. А он был быстр и ловок. Хелен и глазом моргнуть не успела, как Кристиан прижал ее к подушке, а сам оказался сверху.

— Мне кажется, ты меня не расслышала, Хелен. Не ходи к Гейл.

При слабом лунном свете она смотрела на Тимбрука, пытаясь понять, что происходит. Дыхание его стало учащенным.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — наконец произнесла она ровным голосом. — Но ты делаешь мне больно. Пожалуйста, отпусти.

Внезапно хватка его ослабла, он подался назад. Хелен увидела — скорее, догадалась, — как он поднес руки к лицу и вцепился пальцами себе в волосы.

— Извини. Извини. — Он сел, скрестив ноги, и набросил на них угол одеяла. — Я не уверен, что ты отдаешь себе отчет в своих действиях. Я не уверен, что ты правильно понимаешь происходящее вокруг.

Хелен включила лампу, и маленькая мансарда осветилась розовым светом. Они оба прищурились. Тимбрук подтянул к себе одеяло и отвернулся. Она на ощупь взяла свое белье.

— Я думаю, — медленно произнесла Хелен, — в том, что вокруг происходит, больше стресса, чем страха или скорби. Нас с тобой тоже это коснулось. А сейчас мне надо идти.

Тимбрук взял в руки ее туфлю.

— Мне кажется, ты не знаешь, какие тучи сейчас сгущаются над Гейл.

— Я знаю, что ты имеешь в виду.

— Знаешь? И такая спокойная?

— Слушай, Гейл — моя хорошая подруга. Она была ко мне добра и снисходительна больше, чем я того заслуживаю. Она терпеливо выслушивала всю чушь, какую я несла, и о проблемах с деньгами, и о тебе, и Бог знает о чем. И я не собираюсь отворачиваться от нее только потому, что старая фригидная идиотка разнесла очередную мерзкую сплетню.

— А может быть, это не мерзкая сплетня?

— О Господи, Кристиан! Гейл убила Лизу из-за Кэти Пру? Да это же абсурд!

Она посмотрела на Тимбрука. Выглядел он довольно глупо. Обернутый одеялом, натягивая его углы на свою слишком белую грудь, он был похож на старую деву, которой ночью привиделись насильники.

— Ты все знаешь не хуже меня. Эти слухи о Гейл! Да Лиза здесь вовсе ни при чем — это все из-за Тома. Какая-то дурость, которую я понять не могу.

— Это то, во что тебя заставила поверить Гейл.

— Не понимаю. — Она раздраженно замотала головой. — Ты ненавидишь этот город. Ты ненавидишь людей, которые здесь живут. Ты же сам меня учил, раскрывал глаза на них: «Жалкие, убогие провинциальные лицемеры с куриными мозгами…» Помнишь? А теперь, значит, враг номер один у нас Гейл, а все эти достойные люди — соль земли? Господи, Тимбрук, разбуди меня, когда поправишь свои мозги.

Она сбросила носок и швырнула о стену. Тимбрук наблюдал за ней, не двигаясь.

— Чего ты злишься?

— Чего? — Она почти закричала. — Ты обвинил мою подругу в убийстве и удивляешься, почему я злюсь?

— Я и слова не сказал об убийстве Лизы.

— Ты сказал.

— Нет, девочка, я не говорил. — Он перебросил ей чулки. — По-моему, ты воспринимаешь эти слухи гораздо серьезнее, чем они того заслуживают.

Хелен почувствовала, что у нее вдруг начала болеть голова, и резко бросила:

— Я пошла домой. И больше разговаривать об этом не собираюсь.

— Все эти дни я от тебя только и слышу: «Не надо мне ничего рассказывать, я не хочу думать об этом». А я, представь, просто не могу не думать об этом.

Она уже натянула чулок и застыла в таком положении, глядя на Кристиана.

— Я все не могу понять: к чему ты клонишь?

Тимбрук уставился на стену, и сейчас же в эту стену шлепнулся еще один его носок. Он вздохнул и закрыл глаза.

— Ты знаешь, что у меня с Гейл был роман?

Хелен снова занялась чулками.

— Конечно. По-моему, это известно всем.

— А ты знаешь, почему у нас все закончилось?

— Могу догадаться, судя по твоему поведению сегодня ночью.