Смерть подстерегает нас вчера

Шри Аватара Скорпион Смерть подстерегает нас вчера

Харе Ницше

Небольшой грибовидный домик из глины и камня, мутные стекла покрыты трещинами, за ними видна рассохшаяся желтая бумага, между рамами обрывки паутины и хлопья черной грязи. Там при тусклом свете керосиновой лампы, среди пляшущих теней, выражая свою признательность одному только hier und jetzt, как птицелов, улыбаясь, глядит за птицей, вглядывается в красивое оперение и выбирает силки, низвергает все противоположности тот, чьи закатные мысли так свободны от ненужной борьбы. Липкая жвачка веры выплюнута на пол и золотой слепок рта всегда, будто только возле слов. Где-то рядом так, чтобы лишь слегка прикасаться к ним никогда не зная, что станет следующим откровением, разрушающим порочный круг желания быть узнаваемо-близким и приносить приятное расслабление. Растопырьте уши во всех трех мирах и слушайте эти правильные вибрации, этот низкий гул добросовестных диких пчел снующих в своем медовом замке. Эти безжалостные мысли, ведущие к падению вверх, они станут лишь компостом, удобрением Мировому древу, корни которого, есть Бытие, ствол - Знание, а крона - Блаженство. Как прекрасна судьба скромного садовника раскрывающего изнанку небрежно подаваемых истин, остающегося в молчании, связывающем сильнее, чем любой разговор. Это пауза между жизнями двух отражений, судьба философа, она отвергает любое самолюбование как тщательно скрываемое самоизнасилование, она не страдает забывчивостью, но ей подчас невдомек и та форма, к которой она вчера стремилась. Там где мыслитель покрывается звериной шерстью и отращивает клыки, защищая все свое вынашиваемое созерцание и поиск различий, появляется и этот господин Никто, он дружелюбен как врач, отворачивающийся от обреченного, мы должны понять его там, где нет никаких следов его миссии. Мы будем знать о нем всегда что-то фрагментарное, какое-то неизвестное начало, элемент пустоты в наших собственных исследованиях. Вера, к которой нас так старательно приковывают цепями, будет наглядным доказательством, надгробным памятником поселившемуся в нас верующему. Ведь Бог создал из мяса, говна и мочи тебя и меня, и красоту внутри нас, и мы пришли и увидели, что он - просто отмазка, предлог и жертва импотенции, мы схватили его за шиворот, требуя сделать красоту внутри нас видимой сквозь слои говна и мяса, но в руках мы сжимали пустую одежду, а Бог, как стало известно из религиозных текстов - он просто улетел. После чего все вопросы о собственности отпали сами собой, и вместо красоты внутри нас мы поклоняемся облепившему нас мясу и говну.

Сатанославие

Дьявол показывал мне кристалл, в котором клубился тот мир, где я живу уже треть века. Кристалл умещался в его ладони, как яблоко в моей. Он был продавцом, а я - покупателем. Дьявол был не прочь, и поторговаться, а я не прочь и украсть. Он мог меня надуть, а я мог в нем усомниться. И едва он отвернулся, я выхватил заранее заряженный шприц и с размаху ширнул его в толстый бугор - ходящую взад-вперед под кожей черепа вену. Он зарычал и повернулся, но тут его мощно приходнуло - ДЕРДЕРДЕРДЕРНУЛО, шваркнуло и отбросило в стену. Я схватил кристалл и побежал домой. А дома, укрывшись от посторонних глаз, нашел на кристалле глубокую царапину, которую дьявол прочертил когтем по моему миру, еще до того, как я его вмазал. Теперь, я - продавец, а он - покупатель.

Рецензия